Всех леших на три лье распугает.
- Ты даже если очень захочешь его задеть, ничего не выйдет. Смотри.
Хаген вытащил из ножен огромный, с волнистым лезвием фламберг. То что за этим по-следовало, больше походило на танец. Бойцы: один - высокий и мощный, с развевающейся седой гривой, второй - намного ниже, но упругий и собранный, с такими же длинными, только черно-пегими волосами, они выводили на поляне изящные пируэты, в завершение которых сталкивалась сталь. Летели искры. Это продолжалось и продолжалось, и все кто был рядом, заворожено, наблюдали великолепный танец войны. Остановились они одновременно, и, смеясь, похлопали друг друга по плечам.
По лицам градом катился пот, обнаженные по пояс тела блестели.
- А ты говоришь: зацепить! - хмыкнул Хаген, проходя мимо Дени.
- Ладно, малыш, - обернулся к парню Роберт, - бросай свой щит, он тебе только глаза застит.
Дени послушно отложил щит в сторону.
- Теперь вставай передо мной. Ноги расставь пошире. Не так широко! Ногами надо чувствовать опору. Согни их немного в коленях. Посмотри на свой меч. Он у тебя с обоюд-ной заточкой и острым концом: можно колоть, можно рубить. Коли, - приказал Роберт без всякого перехода.
Рука, обгоняя робкий разум, сама вырвалась вперед.
- Молодец! Реакция хорошая. Теперь руби.
Дени неумело замахнулся.
- Руку чуть согни и не отводи за спину. Руби!
Дальше завертелось. Дени наскакивал на неподвижно стоявшего Роберта и так и этак, но ни один его удар не достиг цели. Шлем он давно сбросил. Волосы слиплись.
Кольчуга давила на плечи, будто весила не полпуда, а все три.
- На сегодня хватит, - отступил Роберт от запаленного мальчика. - Завтра с тобой будет заниматься Лерн, потом Соль, за ним Марк, и так - все по очереди.
- А господин Хаген?
- Хаген потом, когда хоть чему-то научишься. Иди, раздевайся. Рубашку просуши и вымойся обязательно.
Робертово пристрастие к чистоте по началу сильно смущало пажа. Пристало ли челове-ку так часто мыться, ровно он утка какая? Сам Дени отлынивал от этой неприятной процедуры, когда только мог. На недоуменные расспросы паренька, чего это господин граф, что ни день в воде плещется, Гарет сначала отмахивался, потом снизошел до объяснений, поведав, что граф де побывал в плену у неверных. А там - закон: один день не мылся - голову долой. Свои умозаключения, по поводу рыцарей, привносящих в родные края басурмансике обычаи, Гарет оставил при себе. Дени же - проникся: это надо, какие муки человек в плену перенес!
