- Мне пора. Меня ждет господин. Он добрый человек, но ждать не любит, - проговорил толмач над склоненной головой гиганта.
Иудей уже отворачивался, когда Хаген вскинул руку. Он сообразил! Точно, виноват тот удар по голове. Разве можно такое забыть?!
Прутиком он нарисовал в пыли щит, а на нем свой герб - поле с тремя широкими полосами, перечеркнутое по диагонали мечом. Толмач не сразу понял, посмотрел на рисунок с одной и с другой стороны, потом поднял глаза на франка и спросил неуверенно:
- Это герб?
Кивок,
- Твоего господина?
Хаген выпрямил спину, вскинул голову и, чуть прищурившись, приложил кулак к груди.
Наверное, это выглядело дико. Но грязный, заросший до глаз светлой бородой франк вызывал не смех, а оторопь.
Толмач больше ничего не сказал, крутнулся на пятках и сбежал по тропинке с пригорка, утаскивая за собой свою тень. Из-за стены мазанки выметнулась еще одна тень и канула следом за гостем. В голове от возбуждения так гудело, что Хаген не придал этому никакого значения.
Возбуждение не отпустило даже ночью. Ворочаясь на жесткой подстилке, Хаген так и этак повторял про себя давешний диалог с толмачом. Выходило, что ни в чем он того не убедил. Ну, нарисовал герб. Дома и то по такому рисунку далеко не каждый распознал бы, кто его владелец. В крестоносном войске, где смешались сотни гербов, а у половины рыцарей их вообще не было, знанием геральдики никто себя особо не обременял. Однако поманившая надежда так взбудоражила, что Хаген без всякой последовательности вдруг в одночасье решился на побег, В ночи далеко разносился натужный, с подвизгами скрип. Хаген раскачивал и поддергивал железный штырь. Глаза заливало потом, колокол в голове бухал все сильнее и сильнее. Франк старался не обращать на него внимания. Наконец, с мерзким визгом металлический стержень вышел из гнезда. Цепь, чтобы не гремела, пришлось намотать на руку. Человек встал на четвереньки и раскопал в углу ямку, где сберегал кусочек лепешки и немного утаенного от хозяев зерна.
Скорее, скорее вытащить свое сокровище и - вперед на закат. Он не пойдет по дороге. Там патрули, караваны. Он затеряется в складках каменистой пустыни, найдет где-нибудь воду. Не может такого быть, чтобы не было вообще воды. Он найдет, напьется, отмоет грязь с зудящего тела, наденет чистую одежду… потом будет долго спать в тени… потом займется стеной… ее давно пора подновить.
Соберет людей… вот только туча…
Белесая, низкая, зловещая как сама смерть туча наползала с востока.
