Вульф хрюкнул:
– Я предвижу, что в будущем, если нас с тобой попрежнему ничто не разлучит, а это маловероятно, нам не раз еще придется вспомнить то, что случилось сегодня. Согласен?
– Да. При условии, конечно, что это не последний такой случай. Хотя вы предполагаете, что будущее у нас все-таки есть.
– Пф! Это я гарантирую. Ответь вот на что. Как ты думаешь, если бы тебя черт не дернул уступить соблазну и ввязаться в то дело с подслушиванием, стал бы я браться за работу, которую предлагал мне тот клиент? Я просто интересуюсь твоим мнением.
– Ха, держите карман шире, – Я встал и посмотрел на него сверху вниз. – Если я скажу «нет», вы мне потом всю плешь проедите, словно сами тут ни при чем. А если я скажу «да», то это будет последней соломинкой, которая вас сломает. Вы и так кипите, думая обо всем, что произошло. Поэтому мой ответ таков: мы делим поровну.
– Что делим поровну?
– Вину. Пополам. Нас обоих следует высечь розгами. Но не изжарить в геенне огненной.
– Это еще посмотрим, – проворчал Вульф и снова закрыл глаза.
В шесть вечера я углубленно изучал уже вторую половину вечерней газеты, с увлечением читая о том, как зашивать нейлоновые лифчики, если они вдруг порвутся, когда дверь распахнулась настежь. Наш страж развернулся на каблуках, готовый отразить вооруженный натиск, но вошедший оказался всего лишь фараоном, сопровождающим какого-то посетителя. Гость, краснолицый малый в коричневом кашемировом пальто, остановился, огляделся по сторонам, а затем подошел к нам и протянул Вульфу руку.
– Мистер Вульф? Я Стенли Роджерс. Я страшно извиняюсь. Наверное, вы уже думали, что я провалился сквозь землю, но Нат Паркер до трех часов никак не мог со мной связаться, судья сейчас на заседании, и мне пришлось кое на кого надавить. Здесь с вами не очень-то гостеприимно обращаются, да? А это мистер Гудвин? Очень приятно. – Он протянул мне лапу, и я ее пожал. – Я просил судью назначить вам залог в пять тысяч долларов, но он уперся и ни за что не соглашался на меньшее, чем двадцать тысяч, причем за каждого. Как бы то ни было, теперь вы свободны, но с единственным ограничением – вы не имеете права выехать за пределы округа без разрешения суда. Я забронировал вам номер в отеле «Лэтам», но, конечно, заказ можно снять, если вы хотите поехать в какое-то другое место.
Он дал нам подписать какие-то бумаги, рассказав, что Паркер позвонил ему из Нью-Йорка и велел сделать для нас все необходимое, и что он готов отменить званый ужин, если нужен нам. Вульф ответил, что все, чего он сейчас жаждет, – это выбраться отсюда поскорее и найти что-нибудь поесть. На одно предложение Роджерса мы все же согласились. Неподалеку от выхода его дожидалась машина, и вот мы, распрощавшись с охранником, но не предложив чаевых, заскочили в канцелярию, подписали бумаги о своем освобождении, забрали изъятые при аресте личные вещи, сели в машину Роджерса и доехали с ним до места, где оставили свой «седан». Вульф снова взгромоздился на заднее сиденье, а я сел за руль. Добравшись до отеля, я достал из багажника чемоданы, а машину сдал на попечение швейцару.
