– Проси, не стесняйся, – подбодрил Леша. – Ты у меня девушка скромная и не особенно нахальная, золотых гор не попросишь.
– Ты не мог бы отпроситься с работы на несколько дней и побыть здесь?
Мне очень нужно, честное слово.
– Конечно, могу. Это для тебя я Лешка, а на работе я, между прочим, профессор Чистяков. Мне полагаются библиотечные дни, я тебе сто раз говорил.
– А сколько у тебя этих дней? Один? Два?
– У меня, солнышко, все дни библиотечные и только один присутственный. Так что ты меня проинструктируй, как и что надо делать, и я все выполню с математической точностью.
– Инструкция только одна – отвечать на телефонные звонки. Ни в коем случае меня не подзывай, если я дома. Говори, что я в ванной, в туалете, у соседки, у черта на куличках – где угодно, только не подзывай. Спрашивай, кто звонит и по какому телефону мне перезвонить, и больше ничего.
– А не проще отвечать, что тебя нет дома?
– Нельзя. Если мной кто-то всерьез интересуется, он будет точно знать, что я уже пришла домой. У него не должно быть ни малейших подозрений, что я скрываюсь или увиливаю. Еще раз повторяю, Лешенька, не спрашивай, что передать. Только номер телефона.
– Понял. Твой телефон прослушивают, что ли?
– Очень похоже.
– Да-а, старушка, – протянул Леша, – плохи твои дела. Как же это ты так попалась, а?
– Да вот так. И боюсь, что дальше будет еще хуже.
Василий Колобов опустил раму, задвинул замок и приставил к стеклу написанное от руки фломастером объявление: «Перерыв с 23.00 до 24.00». До места, куда ему ведено было явиться в половине двенадцатого, можно было добраться автобусом минут за десять, но городской транспорт в вечернее время ходил с большими интервалами, а опаздывать Колобов не хотел, дабы не разгневать тех, кто его однажды уже измордовал. Лучше уж в такой ситуации прийти пораньше и подождать.
Заперев киоск, он двинулся в сторону автобусной остановки, но, не дойдя до нее, услышал за спиной тихий голос:
– Молодец, Вася, дисциплинированный. Не оборачивайся. Иди прямо, к подземному переходу.
У Василия заломило затылок, подмышки вспотели. Что-то твердое ткнулось ему в спину, прямо между лопаток. Он покорно пошел к переходу, спустился по ступенькам и направился по подземному туннелю на противоположную сторону шоссе. Света в переходе, как всегда, не было. Колобов не слышал шагов сзади, только ровное дыхание доносилось до его слуха да спина постоянно ощущала давление чего-то, смахивающего на ствол пистолета.
