– Да практически ничего и не было. У меня времени в обрез, у подъезда машина ждет. Обнялись, расцеловались, я ему быстренько лекарство отдал, и мы вместе вышли на улицу. Я предложил подвезти его, но он отказался, сказал, что ему в другую сторону и вообще он хочет погулять, пройтись пешком. Я сел в машину, Славка мне рукой помахал, вот и все. Да говорите толком, что случилось-то?
Ловинюков начал нервничать, но Игорь упрямо молчал.
– Что-нибудь плохое? – робко спросил Григорий Иванович. – Скажите же мне наконец, не мучайте.
– Плохое, Григорий Иванович. Со Славой беда случилась…
Григорий Иванович подавленно молчал, осмысливая услышанное и пытаясь с ним примириться. Игорь молча вел машину в сторону Таганки, прикидывая, в состоянии ли его пассажир продолжать разговор или бесполезно пытаться получить от него толковые показания.
– Вы хотите еще о чем-то спросить? – вдруг прервал молчание Ловинюков, словно прочитав мысли Игоря.
– Григорий Иванович, Славу убили в течение пяти-десяти минут после того, как вы расстались. Он даже не успел дойти до конца улицы, на которой вы живете. Постарайтесь вспомнить все, до единого слова, что он вам сказал за те несколько минут, что вы пробыли вместе.
– Но мы в основном о семье разговаривали, о его дочке, о моем сыне, который сейчас живет в Штатах. Всего несколько минут… Ничего такого он не говорил.
– Какими словами он сказал вам, что ему ехать в другую сторону и вообще он хочет погулять?
– Какими словами? Я не помню… Кажется, я сказал: «Если тебе в сторону Ленинградского проспекта, садись, я тебя подброшу». А он ответил, мол, спасибо, ему в другую сторону, и потом он хочет пройтись пешком, ему надо кое-что обдумать.
– Именно так? Кое-что обдумать?
– Да, именно так.
– А Слава не говорил, что у него, например, назначена встреча где-то здесь неподалеку?
– Нет, ничего такого он не говорил.
– Григорий Иванович, припомните, пожалуйста, кого вы видели на улице, когда вышли из подъезда вместе с Агаевым и садились в машину?
– Но я не смотрел по сторонам… Нет, я не помню.
– Вас ждала машина?
– Да, служебная.
– Вы знаете водителя?
– Конечно. Это наш водитель Стас Шурыгин.
– У вас есть его телефон или адрес?
– Да, я вам сейчас напишу. А зачем он вам?
– Он мог видеть кого-нибудь, пока стоял на улице возле вашего дома.
– Боже мой, боже мой, Славик… Горе-то какое… – вздохнул Ловинюков.
