— До завтрака? — озабоченно нахмурился Оуэн. — Это на него не похоже. Он взял с собой новых роботов?
— Кажется, да. Я уверена, что видела с ним по крайней мере одного из них.
— Ну, — с расстановкой проговорил Оуэн, смущенный тем, что не было к чему придраться. — Лучше бы ему пригнать этих роботов на склон к полудню, иначе ему очень достанется.
Голова, скрытая под гладким белым металлом, высунулась из люка спасательного бота, служившего теперь основой дюны. Голос звучал уверенно, но устало:
— Ничего, — сказал разведчик нескольким своим спутникам. — Никаких записей. Признаков обитаемости тоже на нем нет.
Услышав это, солдаты опустили свои мощные излучатели. Один из солдат подозвал стоящего неподалеку офицера.
— Это, несомненно, тот бот, который удрал с корабля повстанцев, сэр. Но на его борту не обнаружено ничего.
— Тем не менее он благополучно совершил посадку, — пробормотал офицер словно про себя. — Он мог бы это сделать автоматически, если бы у него действительно была бы какая-то неисправность. Но автоматика никогда не включалась. Что-то здесь не так.
— Вот почему на борту ничего нет, и нет даже намека на обитаемость, сэр, — произнес кто-то.
В нескольких шагах от офицера на коленях стоял солдат. Он поднял какой-то предмет и протянул его офицеру. Это был кусок обшивки робота. Командир и подчиненный быстро обменялись многозначительными взглядами. Затем их взгляды устремились в сторону высоких дюн на севере.
Камешки и мелкий песок клубился под лэндспидером, скользящим на воздушной подушке над пустыней. Иногда машина слегка вздрагивала, когда на ее пути встречались углубления или невысокие подъемы, но потом снова плавно скользила дальше. Пилоту приходилось компенсировать неровности рельефа. Люк, откинувшись, сидел в кресле, наслаждаясь непривычной расслабленностью, в то время как ЗПиО умело вел мощный лэндспидер между дюн и выступающих из песка скал.
— Ты довольно хорошо для робота управляешь лэндспидером, — с удовольствием заметил Люк.
— Благодарю вас, сэр, — ответил польщенный ЗПиО, не спуская глаз с расстилающегося перед ним ландшафта. — Я не обманывал вашего дядю, говоря ему, что мое второе имя — разносторонность. И в самом деле, мне иногда приходилось выполнять самые трудновообразимые задания в условиях, которые привели бы в ужас моих конструкторов и создателей.
Что-то звякнуло позади них, потом еще раз. Люк нахмурился и откинул фонарь кабины. Он немного покопался в моторе, и металлический лязг прекратился.
