И тут в бой вступила тяжелая артиллерия экспертов и аналитиков, она расставила все по местам. Пепел в самом деле опасен, авторитетно заявили они, форсунки забивает, двигатели портит: полеты отменены правомерно. Однако мировые лидеры с легкостью могли бы в Краков прибыть, добавили они весомо, особенно Саркози и Меркель. Но — не едут, делая из Медведева главного гостя. "Чтобы тот отдувался?" — в третий раз спросит очарованный телестранник. Ерунда: этим он мог бы заняться и в присутствии принца Чарльза. Просто России дают до конца доиграть тему "братания с поляками", представляющими в данном случае Европу и НАТО в одном флаконе. С ясно просматриваемой перспективой: ПРО, Афганистан, "разрядка", "конвергенция элит", далее везде.
Пепел падал, мягко укрывая Землю. Самолеты взлетали и не падали. Вулкан был почти нереален, торчал на горизонте, нелепый и дымный. Дмитрий Медведев, одетый в черное, ругал Генералиссимуса, строго хмуря брови.
Гейдар Джемаль ПРОИЗВЕДЕНИЕ В КРАСНОМ
Гейдар Джемаль
ПРОИЗВЕДЕНИЕ В КРАСНОМ
"Разница между духом и материей только в степени, и наша задача состоит в том, чтобы материю сделать духовной, а дух материальным".
Меркурий ван Гельмонт, алхимик.
Среди всех революционеров мировой истории Ленин представляет совершенно особую фигуру. Само явление ленинизма уникально. Ленинская революция — "Великий Октябрь" — удалась, в то время как все другие имевшие место социальные революции остались на стадии неудавшихся попыток, незавершенных проектов, несбывшихся надежд. Любой революции приходится действовать против колоссальной инерции мировой системы. Для свершения революции нужно, чтобы воедино сошлось столь много факторов, что проще представить себе саморождение жизни на Земле. Удавшаяся революция — чудо. Октябрьская — чудо вдвойне: во-первых, она состоялась, и, во-вторых, практически все, что Ленин делал в течение всей своей предреволюционной жизни для ее свершения, либо не пригодилось, либо в некоторых случаях оказалось помехой.
Из всех предшествующих революционеров больше всего Ленина напоминает Огюст Бланки. У француза также жизнь, отданная бесконечным неудачным попыткам; выношенное в конце жизни как следствие этих неудач прозрение в новую стратегию; наконец, совершившаяся без него революция (Парижская коммуна), которая освобождает Бланки из заточения и ставит его на краткий миг во главе. Ленин — это развитие трагической фигуры Бланки, это невероятное масштабирование и одновременно углубление пародоксальности бланкизма.
