Что-то мы опять отвлеклись. Как прислали к нам Светлану, так спокойная жизнь у нас в отряде закончилась. Мало того, что стерва она была первостатейная, так еще и на передок слаба. Ничего я не наговариваю. Она себя сама называла законченной нимфоманкой. Мужиков она просто коллекционировала. Нет, меня, слава богу, участь сия миновала, во-первых, кто она и кто я, сын крестьянский, а во-вторых, сами на меня гляньте, куда мне с моими статями. Да не прибедняюсь я, тоже вниманием женским был не обижен, особливо в увольнении да в парадной форме, но на фоне нашей золотой молодежи выглядел я блекло. Зато морду мне не били да на дуэли не вызывали. Нет, смертельных случаев не было, ведь у нас в спецуре и дуэли специфические — голые руки да толща воды над головой, кто первый всплыл, тот и проиграл. В общем мужиков она всех перессорила, с бабами сама вдрызг разругалась. А больше всего они с Софьей Радзивилл рассобачились. Ну Софья сама по себе личность историческая. Как не слышали? Быть такого не может. Хорошо, про Софью так про Софью.
Эй, человек, повторить нам. Так вот, в то время Софья уже под зеркалом не работала, то есть под водой, по-сухопутному, ее по состоянию здоровья перевели на политработу, комиссаром дивизиона, а было ей тогда чуть за тридцать, но смотреть страшно. Свой позывной оправдывала полностью. Как какой? «Ведьма» у нее позывной был. А еще эти две рыбины страшные, с которыми она по ночам купалась, чистые змеюки, она их со Средиземки притащила, у нас эти мурены и не водятся. А история с ней громкая приключилась. Случилось это во время Третьей Ливонской войны. Шведы тогда как раз Мемель осадили, а войск для деблокирования города не было, все в Крым ушли. Осадить осадили, а артиллерии крупной в десанте не было, так что город им никак не взять; и тут разведка доносит, что в Стокгольме под погрузкой стоит шестидесятипушечный фрегат «Принц Август». А грузят на него ни много ни мало шесть восьмидюймовых мортир. Если довезут, то тут Мемелю и будет полный кирдык, а что шведы со взятыми городами делают, это вы на примере Нарвы знаете. Да, еще в первую войну. Не поменялся у них характер…. Флота как такового после Готландского сражения у нас уже не осталось, потому на входе в стокгольмскую бухту закинули две пары боевых пловцов с мобильными зарядами. А сидеть им там пришлось без малого трое суток, при том, что и за сутки можно запросто ласты склеить — не было тогда такого оборудования, как сейчас. В общем, когда «Принц Август» покинул бухту, только одна «Ведьма» смогла выйти на цель, но все же она его грохнула. Через три дня шведы запросили переговоры, подписали перемирие и смотались обратно, а «Ведьма» год по госпиталям болталась, страшная стала до жути, вес набрала до десяти пудов, но в отставку уходить отказалась наотрез. Вот они с «Нимфой» и сцепились, «Нимфа» — это позывной Светкин. В общем, подальше от горя сплавили ее на патрулирование Копенгагена, туда как раз английская эскадра притащилась с «дружественным визитом». Отправили нас туда двумя парами — ее с Федором да меня с Никитой Толстым. Ну, естественно, носитель нам дали, замаскированный под рыболовную шхуну, ну и начали мы там купаться да за лимонниками поглядывать. И как назло, у датского принца Эриха появилось новое хобби — ходить на яхте-одиночке вдоль берега, перед местными красотками выпендривался. В общем, довыпендривался — налетел на топляк, после чего его скорлупка в пять минут ушла на дно, а этот урод еще в придачу и плавать не умел. Злые языки потом трепали, что топляк уж очень вовремя подвернулся, когда Светка в ста саженях была, но тут уж ничего точно сказать нельзя. Ну в общем вытащила она его, а потом долго и с удовольствием делала ему искусственное дыхание рот-в-рот. Ну, долго-недолго, народ все равно набежал, ну и, естественно, не прошло и трех дней, как вся Дания знала, что принца спасла русалка. Ну а за кого ее еще могли принять, в «Дельфине»-то. Весь остаток смены, а оставалась нам неделя, принц с утра выходил на берег, куда его вытащила спасительница, и ошивался там до вечера, вглядываясь в волны взглядом, полным томления. Тьфу, вспоминать противно. Светлана сначала на шутки, обращенные в ее адрес, просто хихикала, а потом вдруг перестала, и взгляд у нее стал такой… Амор в общем!
