— Как у вас все просто — «объект», «удалась», — адмирал едва заметно дернул краешком сухого, с узкими губами рта. — А в чем был смысл этой коррекции-то? Что вы изменили в нашем легендарном прошлом? Или это секрет? Даже от меня?
— Да нет, что вы, какой секрет, — контр-адмирал пожал плечами. — Точнее, уже не секрет. Если б не мы, то после полученного в сентябре сорок первого ранения обер-лейтенант Гюнтер Штамм отправился бы на лечение в Германию. И там познакомился бы с участниками группы Ольбрихта, став одним из заговорщиков, готовивших покушение на Гитлера. В отличие от нашей истории, покушение оказалось бы удачным, и фюрер погиб еще в сорок втором. В действие был бы введен план «Валькирия», одновременно начались переговоры с Англией и США. Крайне невыгодные для нас переговоры. Союзники быстро поняли бы свою выгоду и согласились с условиями Германии…
— Постой, Сережа, не спеши. Но ведь этого не было в нашей истории? Откуда ж оно взялось?
— Так от нас и взялось, Алексей Анатольевич! Компьютерный мозг Центра просчитал возможные варианты развития событий и выдал именно такой вердикт. Ликвидация Штамма и станет отправной точкой для развития истории Второй мировой по привычному нам сценарию. Парадокс, товарищ адмирал, но парадокс, полностью управляемый и контролируемый нами. Своего рода замкнутый круг Времени. Если сейчас в нашей реальности ничего не изменится — значит, мы сумели изменить Историю… странновато звучит, согласен, но, тем не менее, это так.
— Да уж, странновато. Впрочем, ладно, твоим научникам виднее. Ступай, а я еще поработаю. Рогова твоего, я так понимаю, отметить следует?
— Да, я пришлю предписание. Думаю, пора ему внеочередное присвоить — и на пенсию. Иначе сгорит парень, сами понимаете, какая у боевых операторов нагрузка.
— Добро. Ну, ступай, Сережа, время не ждет. Хотя последнее, спорно, конечно…
Одесса, 2009 г
Елена Горелик
НАРВСКАЯ НЕЛЕПА
1
«Эх, Ругодев… Городок мал, да удал. Лихим наскоком на шпагу не возьмешь. А брать надобно. Никак нельзя шведу оставить».
Понимали эту истину далеко не все, кто пришел сюда отвоевывать потерянное прадедами. Вообще-то, город Ругодев — а по-немецки Нарва — никогда Руси-России не принадлежал. Недаром на правом берегу Наровы прямо против Длинного Германа некогда был выстроен Иван-город. Крепкий город, с каменными башнями и высокими стенами, долго сдерживал рыцарей немецких, на земли русские искони зубы точивших. Равно как и бастионы ругодевские построены были ради защиты от набегов псковитян да новгородцев. Вот его-то, Иван-город, недоброй памяти царь Иван, прозванием Грозный, и упустил. Вместе со всей землей Ижорской. Нынешняя Россия Петра Алексеевича, словно вспомнив разом все давние обиды, причиненные разными немцами, заявила права на потерянное. И не только на свое. Право силы еще никто не отменял, и прерогатива сия не только у Европ имеется.
