Он обратился к Маргарите и стал объяснять ей, в чем дело.
— Я должен произвести у вас обыск, — подтвердил офицер в свою очередь, обращаясь к ней.
Он сказал это по-французски и вполне правильно.
— Обыск? У меня обыск? — переспросила она. Орленев поспешил успокоить ее:
— Если у вас нет ничего такого, что может скомпрометировать вас, то вам нечего и бояться…
— О, я ничего не боюсь! — проговорила Маргарита вставая. — Пожалуйста, ищите.
Это понравилось в ней Сергею Александровичу. Он ожидал слез, истерики, но Маргарита держала себя очень покойно. Только по стиснутым губам ее он видел, что ей стоило усилий сдерживать свое волнение.
— Ваш письменный стол? — спросил офицер.
— Пожалуйста! — ответила она и провела его в соседнюю комнату.
Орленев остался один. Уехать теперь и оставить женщину, с которой он провел целый вечер, одну в неприятном положении он, конечно, не считал удобным. Но вместе с тем эта неожиданная история обыска, случившаяся здесь, как раз при нем, была крайне неприятна ему.
Почем он знал в самом деле, кто и что была эта Маргарита? Мало ли в каких делах могла она быть замешана, и могли быть сотни причин, вызвавших обыск у нее. Что о ней несомненного знал он? Что она была авантюристка — и только. Это не подлежало сомнению. Правда, сегодня вечером она вызвала сожаление, симпатию к себе, но было ли правдой все то, что рассказывала она? Такой, как она, женщине, притвориться ничего не стоило и разыграть комедию еще хитрее даже той, которую она разыграла, было очень легко. То, что она так сравнительно спокойно подчинилась требованию обыска, как будто ни в чем неповинная, тоже ничего еще не доказывало. Это могла быть с ее стороны игра, навык к которой был приобретен опытом.
И чем больше думал Орленев, сидя в гостиной француженки, тем более убеждался в несомненности одного, а именно, что он попал в неприятную историю.
А сидеть пришлось ему довольно долго.
— Да, я возьму этот ящик и отобранные мной бумаги с собой! — услышал он наконец голос офицера, входившего в комнату вместе с Маргаритой.
— В этом ящике ничего нет особенного. Я даже не прочла еще всех книг и журналов, какие там, — заметила Маргарита, — мне привезли этот ящик из Парижа…
Офицер не слушал ее.
— А вас я не могу удерживать, — сказал он Орленеву, — вы свободны.
— Разве он не может остаться у меня? — спросила Маргарита.
— К сожалению, нет. Мне приказано приставить к вашей квартире караул, с тем чтобы не пропускать никого к вам. И вы сами должны оставаться дома.
