— И мы такие же, — сказал Сломка, — а где дома две или три жены, там ни порядка, ни покоя нет, ни стыда… Отдам вам Младу за вашего Власта.
И ударили по рукам.
— Но быть по старому обычаю — со сватами и обрядами… Только Власт раньше поговорит с Младой, потому что я против воли дочери не выдам и не буду ее неволить.
Любонь улыбнулся.
— Оба молоды, чего бы им не понравиться друг другу? Мы решать будем, не они.
И, пошептавшись еще немного, разошлись. Когда Власт вернулся, старик велел ему поклониться Сломке в ноги.
— Старый друг и родственник, простись, как с отцом, — пробормотал Любонь.
Власт исполнил приказание отца.
Гости вскоре один за другим стали разъезжаться, сперва уехали те, которые были из более отдаленных местностей, затем близкие соседи, последние выехали уже ночью при луне.
Теперь и Гожа вышла из своего убежища подышать свежим воздухом.
Власт, утомленный, сидел на стороне. Прислуга убирала столы, поднимая разбросанные по земле кубки, пустые ведра и кувшины.
Издали доносились песни уезжавших.
После шумного дня наступил тихий и спокойный вечер.
Любонь о чем-то шептался со старой матерью, а Власт, которого наконец отпустили, побеседовав немного с сестрой, удалился на гумно помолиться.
Но здесь поджидал его Ярмеж. Последнего угнетало то, что он никак не мог сойтись с Властом и быть с ним искренним. Встретившись в дверях гумна, Ярмеж подавил в себе зависть, которую питал к товарищу детства и, взяв его за руку, сказал:
— Сядьте здесь, Власт, я хочу с вами поговорить искренно, как с братом.
— Хорошо, друг мой, говорите, я слушаю.
— Порази меня гром на этом месте, если я скажу неправду, — начал Ярмеж. — Я буду с вами откровенным… Вас здесь не было двенадцать лет… Старик тосковал до последнего момента. Некого было любить, и он полюбил меня… Я полюбил Гожу. Казалось, что я заменю ему его сына, а теперь что будет, скажите?
Власт обнял его.
— Если Гожа любит тебя, а отец согласен, так разве я буду вам мешать! Поверь мне, брат мой, что я ничего и ни у кого не хочу и не желаю отнимать, а, наоборот, я охотно отрекусь от всего, что мне следует. Я даже не сумел бы всем этим владеть. К тому же я слаб и не воин…
Говоря это, он грустно опустил голову… Ярмежу стало жаль его, и он пожал руку Власта.
— Я ведь тоже не думаю отнимать у вас наследства и не только не мог бы этого сделать, но и не желал бы. Помогите мне только взять в жены Гожу, и будемте друзьями. Побратаемся и будем, как принято по старому обычаю, служить друг другу.
