— Где это вы так долго были, Доброслав, и почему не явились на наш призыв? — спросил Мешко.
— Простите, милостивейший князь, я отсутствовал, поехал подыскивать себе жену… — искренно сознался Доброслав.
— Разве в родной стране их нет? — тоном легкого упрека спросил князь.
— Девушек у нас много, — сказал Доброслав. — Но к тем, которых я знаю, сердце не лежит… У меня две жены были, дочери соседей, обе померли… Хотелось попробовать счастья в другой стране.
— И где же вы их искали? — уже без гнева спросил князь.
— В Чехию ездил и там при дворе короля Болеслава сосватал себе девушку.
Мешко помолчал, посмотрел на окружавших и, подумав немного, спросил:
— И что же вы там нового видели при дворе Болеслава? Много лучше, чем у нас? Они уже, верно, побратались с немцами и стали сами на них походить?
Доброслав, обдумывая ответ, поглаживал свою бороду.
— Немцев и немецких обычаев я там не видел, — наконец промолвил он, — а все-таки я многому научился у них, милостивейший князь; ведь чехи сблизились с немцами только потому, чтобы лучше узнать, как легче от них освободиться…
— А видели вы короля? — угрюмо спросил Мешко.
— Как же! И на охоту с ним ездил… и в замке я бывал много раз… Насмотрелся я всего, милостивейший князь.
— И к какому заключению вы пришли?
Доброслав опять задумался над ответом, наклонил голову и устремил глаза в землю.
— Милостивейший князь, я думаю, что король Болеслав человек умный и хитрый, и власть у него большая… Лучше считать его своим другом, чем врагом… Так мне кажется, — ответил воин.
Князь молчал и, попивая из кубка мед, долго смотрел в упор на Доброслава.
— Я завтра поеду на охоту, — сказал он наконец, — и вы со мною поедете, Доброслав.
Доброслав склонил голову в знак послушания и удалился. Несколько минут спустя, князь обратился к старому Любоню:
— Пришлите ко мне вашего сына в замок, хочу его иметь при себе.
Старик зашатался, как от удара, и, невольно сложив руки, как к молитве, воскликнул:
— Ах, милостивейший князь! Он у меня единственный, и я его столько лет не видел!
И старик хотел броситься на колени перед князем, но тот, схватив его за руку и смеясь, ответил:
— Да я и не думаю его отнимать у вас, хочу только с ним побеседовать, расспросить, что он видел у немцев. Вот на что мне нужен ваш Власт… И вернется он к вам невредим, не бойтесь за него… Да и к чему он мне пригодился бы? Бледный и хилый… не быть ему воином, видно, неволя его истощила, — сказал Мешко.
Любонь стоял грустный.
