Жирный дѣтина, приведенный въ себя энергическими усиліями м-ра Винкеля, еще разъ скатился съ козелъ и принялся развязывать корзинку съ такою расторопностью, какой, повидимому, вовсе нельзя было ожидать отъ него.
— Ну, господа, теперь мы можемъ сѣсть, — сказалъ статный джентльменъ. — Ба! это что такое? Отчего y васъ измятые рукава, mesdames? Я совѣтовалъ бы вамъ помѣститься на колѣняхъ своихъ кавалеровъ — это было бы удобнѣе, по крайней мѣрѣ для тебя, сестрица.
Тетушка Уардль раскраснѣлась какъ піонъ при этой неумѣстной шуткѣ и бросила сердитый взглядъ на м-ра Топмана, спѣшившаго воспользоваться предложеніемъ ея брата. Наконецъ, послѣ другихъ, болѣе или менѣе остроумныхъ шутокъ, вся компанія усѣлась съ большимъ комфортомъ, и м-ръ Уардль, приведенный въ непосредственное соприкосновеніе съ толстымъ парнемъ, открылъ церемонію угощенья.
— Ну, Джой, ножи и вилки!
Ножи и вилки были поданы, къ общему удовольствію дамъ и джентльменовъ, поспѣшившихъ вооружиться этими полезными орудіями.
— Тарелки, Джой, тарелки!
Такой же процессъ послѣдовалъ при раздачѣ фарфоровой посуды.
— Подавай цыплятъ. — Ахъ, проклятый, онъ опять заснулъ. — Джой, Джой!
Нѣсколько легкихъ толчковъ по головѣ тростью вывели толстаго парня изъ его летаргическаго усыпленія.
— Подавать кушанье!
При звукѣ этихъ словъ жирный малый, казалось, воспрянулъ и душой, и тѣломъ. Онъ вскочилъ, побѣжалъ, и оловянные глаза его, едва замѣтные изъ-подъ опухлыхъ щекъ, заблистали какимъ-то дикимъ блескомъ, когда онъ принялся развязывать корзинку.
— Живѣй, Джой, пошевеливайся!
Предосторожность была очень кстати, потому что толстый дѣтина съ какою-то особенною любовью вертѣлъ каплуна въ своихъ рукахъ и, казалось, не хотѣлъ съ нимъ разстаться. Принужденный, однакожъ, къ безусловному повиновенію, онъ испустилъ глубокій вздохъ и, ставъ на подножку, подалъ своему хозяину жареную птицу.
— Хорошо, хорошо. Подавай теперь копченый языкъ, колбасу и пирогъ съ голубями. Не забудь ветчину и жареную телятину; вынь раковый саладъ изъ салфетки — живѣй!
Отдавъ всѣ эти приказанія на скорую руку, м-ръ Уардль поспѣшилъ снабдить салфетками всѣхъ членовъ проголодавшейся компаніи.
— Вѣдь это превосходно, не правда ли? — сказалъ веселый джентльменъ, когда, при дружномъ содѣйствіи ножей и вилокъ, началось великое дѣло насыщенія пустыхъ желудковъ.
— Превосходно! — воскликнулъ м-ръ Винкель, покачиваясь на козлахъ.
— Не угодно ли рюмку вина?
— Съ величайшимъ удовольствіемъ!
