М-ръ Пикквикъ, какъ, вѣроятно, уже догадались наши читатели изъ его описанія Рочестера и Четема, былъ страстнымъ любителемъ стратегіи и тактики. Товарищи его не могли безъ пламеннаго одушевленія смотрѣть на великобританскаго воина, гордаго своимъ оружіемъ и марсовскимъ геройствомъ. Такимъ образомъ, всѣ наши путешественники съ ранняго утра отправились къ главному мѣсту дѣйствія, куда народъ густыми толпами стекался со всѣхъ концовъ и дорогъ.
Каждый предметъ на широкой площади свидѣтельствовалъ неоспоримымъ образомъ, что предстоящая церемонія будетъ имѣть торжественный и грандіозный характеръ. Часовые, въ полномъ вооруженіи, были разставлены по всѣмъ четыремъ концамъ; слуги устраивали мѣста для дамъ на батареяхъ; сержанты бѣгали взадъ и впередъ съ сафьяновыми книгами подъ мышкой; полковникъ Болдеръ, въ полной парадной формѣ, верхомъ на борзомъ конѣ, галопировалъ отъ одного мѣста до другого осаживалъ свою лошадь, скакалъ между народомъ, выдѣлывалъ курбеты, кричалъ безъ умолку, до хрипоты, отдавая приказанія и кстати, для развлеченія, водворяя порядокъ въ народѣ. Офицеры ходили взадъ и впередъ, принимая порученія отъ полковника Болдера и отдавая приказанія сержантамъ. Даже самые солдаты смотрѣли съ видомъ таинственной торжественности изъ подъ своихъ лакированныхъ киверовъ, и это всего больше обличало рѣдкое свойство имѣющаго быть стратегическаго празднества.
М-ръ Пикквикъ и спутники его заняли мѣста въ переднемъ ряду густой толпы. Толпа между тѣмъ увеличивалась съ каждою минутой, и наши герои, въ продолженіе двухъ часовъ, только то и дѣлали, что старались удержать выгодную позицію, которую они заняли. Одинъ разъ м-ръ Пикквикъ получилъ энергическій толчокъ въ самую середину спины и былъ принужденъ отпрыгнуть впередъ на нѣсколько аршинъ съ такою странною поспѣшностью, которая вообще чрезвычайно противорѣчила его степенному виду. Въ другой разъ попросили его отступить назадъ отъ фронта, причемъ зазѣвавшемуся почтенному президенту пришлось испытать на себѣ силу удара прикладомъ ружья, который пришелся какъ разъ по большому пальцу его правой ноги. Тутъ же нѣкоторые веселые джентльмены съ лѣвой стороны притиснули м-ра Снодграса, и любопытствовали знать: "куда онъ корячится, верзила?" И когда м-ръ Винкель, свидѣтель этой дерзости, выразилъ энергическими знаками свое справедливое негодованіе, какой-то весельчакъ нахлобучилъ ему шляпу на глаза и учтиво попросилъ позволенія положить къ себѣ въ карманъ его пустую голову. Всѣ эти и многія другія, практическія остроты чрезвычайно игриваго свойства, въ связи съ загадочнымъ отсутствіемъ м-ра Топмана, который вдругъ исчезъ неизвѣстно куда, дѣлали положеніе нашихъ героевъ не совсѣмъ вожделѣннымъ и завиднымъ.
