— Ну, да, я вамъ говорю, — продолжалъ докторъ Слеммеръ, — это совсѣмъ не тотъ джентльменъ, который обидѣлъ меня вчера на балу.
— Странно! очень странно! — замѣтилъ офицеръ.
— Конечно, странно! — повторилъ джентльменъ съ походнымъ стуломъ. — Вамъ, господа секунданты, во избѣжаніе всякихъ недоразумѣній, надлежало прежде всего привести въ извѣстность, точно ли этотъ почтенный господинъ, стоящій теперь на барьерѣ передъ нашими глазами, дѣйствительно и несомнѣнно есть тотъ самый неучтивый и наглый джентльменъ, который вчера вечеромъ имѣлъ непростительную неосторожность обидѣть общаго нашего друга, м-ра Слеммера, доктора девяносто седьмого полка. Таково мое мнѣніе!
И, высказавъ эти слова съ глубомысленнымъ и таинственнымъ видомъ, статный джентльменъ снова усѣлся на свой походный стулъ, раскрылъ табакерку, понюхалъ и посмотрѣлъ на секундантовъ съ торжествующимъ лицомъ.
М-ръ Винкель широко открылъ теперь свои глаза и съ неизреченнымъ удовольствіемъ услышалъ, что враждебныя дѣйствія, по волѣ неисповѣдимой судьбы, не будутъ имѣть пагубныхъ послѣдствій. Мигомъ онъ смекнулъ, что въ этомъ дѣлѣ скрывалась какая-нибудь ошибка, и съ быстротою молніи сообразилъ, что репутація его между сочленами Пикквикскаго клуба неизбѣжно получитъ значительное приращеніе, если онъ скроетъ настоящую причину, заставившую его принять вызовъ доктора Слеммера. Поэтому Винкель бодро выступилъ впередъ и сказалъ:
— Да, я не тотъ, милостивые государи: чего вамъ отъ меня угодно? Знаю, что я не тотъ.
— Все равно, милостивый государь, — сказалъ джентльменъ съ походнымъ стуломъ, — вы обидѣли доктора Слеммера принятіемъ его вызова; и, стало-быть, дуэль немедленно должна состояться во всей силѣ и на прежнемъ основаніи.
— Погоди, Пайнъ, — сказалъ докторскій секундантъ. — Отчего вы, сэръ, не потрудились объясниться со мною сегодня поутру?
— Ну, да, отчего, сэръ, отчего? — сказалъ скороговоркой джентльменъ съ походнымъ стуломъ.
— Замолчи, пожалуйста, Пайнъ, — перебилъ офицеръ. — Могу ли я повторить свой вопросъ, сэръ?
— Очень можете, — отвѣчалъ м-ръ Винкель, имѣвшій довольно времени сообразить и обдумать свой отвѣтъ. — Вы заподозрили, сэръ, въ пьянствѣ и неприличныхъ поступкахъ особу въ такомъ костюмѣ, который исключительно присвоенъ членамъ Пикквикскаго клуба. Я изобрѣлъ эту форму и я же первый имѣлъ честь сшить себѣ свѣтло-голубой фракъ съ вызолоченными пуговицами, на которыхъ изображенъ портретъ достопочтеннаго нашего президента. Вы понимаете, что я обязанъ былъ всѣми силами поддерживать честь этого мундира, и вотъ почему, сэръ, безъ дальнѣйшихъ разспросовъ я поспѣшилъ принять нашъ вызовъ.
