— Провокатор! — закричали из зала. — Хозяин кафе, предприниматель и депутат городской думы Осип Эмильевич Цибербюллер, выгонит нас на улицу, если мы позволим экстремистам устраивать здесь свои проповеди. Вон отсюда!
В Максима полетели тухлые яйца. В правилах поэтических турниров кафе «У Осипа Эмильевича» всегда было прописано, что не понравившийся публике поэт может быть закидан яйцами, но на практике этот пункт применялся впервые. Поэты торопились выбросить все яйца, что накопились за время воздержания.
Яйца попадали в лицо, в грудь, желто-белые ошметки свисали с одежды Максима.
Он продолжал говорить:
— Одумайтесь, люди творчества! Творческий человек — прежде всего, честный и совестливый гражданин. Вспомните о своей совести, не выбрасывайте ее на капиталистическую помойку ради пары лживых аплодисментов. В атмосфере чистогана не может существовать искреннего творчества.
Разухабившиеся поэты почувствовали вкус вакханалии и кинулись на Максима с кулаками. Драться они не умели, он быстро раскидал нападавших и во избежание незапланированных трагедий гордо покинул заведение.
— Если вы не проснетесь и не подниметесь на борьбу, — бросил он поэтам, — жернова капитализма превратят вас в труху.
«Вовка помер, — читал Денис телеграмму от матери. — Может, съездишь на похороны?»
— Делать мне больше нечего! — скомкал он в негодовании телеграмму и бросил на пол.
Портной колдовал над талией.
— Долго еще? — раздраженно бросил ему Денис.
— Айн момент, — семенил тот, — айн момент.
До отъезда за невестой оставались считанные минуты.
— Не соблаговолите ли вы снять пиджачок? — попросил учтивый мастер. — Пять минут, и мы его подгоним под вашу талию.
Шумно выдохнув, Денис освободился от пиджака.
Вскоре костюм был готов.
— Ну, все, едем! — скомандовал Денис прислужникам.
Все устремились к выходу.
В жены он брал дочь дальневосточного промышленного магната. Сбывалась его мечта. Брак с ней — вступление в мировую финансово-промышленную элиту, вот так он смотрел на это дело.
«Я же не собираюсь одной Россией ограничиваться, — думал он. — Надо распространяться, завоевывать мир, торжествовать над Вселенной!»
— Я так волнуюсь… — моргала невеста черными глазами.
— Не волнуйся, любимая! — проникновенно смотрел на нее жених. — Мои заработки позволят нам жить в достатке. И заработки твоего папы тоже.
— Ну, хорошо, не буду, — согласилась она.
Зазвучал марш Мендельсона, открылись двери, они вошли в зал.
— Сладко! Сладко! — кричали на свадьбе приглашенные толстосумы.
