Ха, ха!
И, дотронувшись пальцем до локтя Заплатина, сидевшего справа от нее, она приласкала его взглядом.
— Ваня! Ты не сердись! Виноват хозяин… и его шампанское.
— Позвольте, еще налью!
Пятов протягивал бутылку.
— Нет, не могу… И так я слишком много выпила.
— Сколько я вас понимаю, Надежда Петровна… вы не так уж об этом сокрушаетесь… Да и в самом деле, — что же такое особенно соблазнительное в звании курсистки?
— Какое же другое есть средство получить серьезное образование? — спросил Заплатин.
— Какое? Мы с вами, голубчик, знаем прекрасно, что лекции — только отбывание повинности.
— Как кому!
— На нашем с вами факультете — без сомнения. Ну, рефераты — еще так; а собственно лекции — трата времени… Десять-двадцать книг заменят вполне скучнейшие записки.
— Разве это не так, Ваня? — обратилась Надя к жениху.
— Пожалуй, в известном смысле; но для девушки это совсем не так.
— Может быть, у Надежды Петровны есть какое-нибудь влечение? — продолжал Пятов. — С ее наружностью… голосом…
— И прочее!.. — добавила дурачливо Надя. — Прямо в Дузы или в Ермоловы? Ха, ха!
— А почему же нет? — горячо возразил Пятов.
— Постойте, — остановил его Заплатин. — И тут нужна наука, выучка.
— Кто же говорит, что нет? — вскричал Пятов. — В Москве целых два высших заведения. Курсы… при казенном училище… и в Филармонии.
— Так и туда надо попасть, — с некоторой как бы грустью выговорила Надя.
— В училище — прием труднее. Есть сроки, — продолжал
Пятов, поглядывая на них обоих. — Но в Филармонии…
Если только Надежда Петровна изъявит желание… в совете у меня несколько приятелей… С вашими данными… вы гимназистка — если не ошибаюсь — с медалью?
— Не ошибаетесь, Элиодор Кузьмич.
— Помилуйте!.. Это — пустое дело. Скажите слово, и я буду особенно счастлив облегчить вам все ходы и формальности.
— Страшно как-то, Элиодор Кузьмич…
Надя исподлобья взглянула на жениха.
Тот сидел с низко опущенной головой и как бы не заметил этого взгляда.
Такой поворот разговора серьезно смущал его.
— Смелым Бог владеет! Право, такая дорога куда превосходнее того, что вам могут дать курсы!
Поднявшись, Элиодор провозгласил:
— За здоровье будущей драматической артистки Надежды Петровны Синицыной!
