— Кто это? — приглушённо спросил я, ни к кому не обращаясь.
— Мракобред… По прозвищу Мракодур, — прошептал черноглазый парнишка. — Надзиратель. Я в тюрьме!?!
— Заткнитесь!
Надо мной нависло бледное лицо с крючковатым носом, а из волос и бровей Мракобреда торчали перья… Жуть! Настоящий человек-птица.
— Поручения на сегодня! — клокочущим голосом командовал он, прохаживаясь перед строем и хлопая руками. — Ты! Да, ты…
И пока он раздавал поручения, а именно — кто что моет, метёт, вытирает и протирает, мой давешний собеседник протянул мне руку и прошептал:
— Оливер… Олли. Я на секунду растерялся, а потом неожиданно брякнул:
— Кеес…
За секунду до этого в мозгах что-то щёлкнуло и замкнуло на фантастических историях связанных с попаданцами… Похоже, я таки попал. И выудил первое же пришедшее в голову имечко из одной приключенческой книжки, которой зачитывался лет в десять. Раз уж угодил в страшную сказку…
— Кеес, — уверенно повторил я и пожал руку Оливеру.
— Будем знакомы, — улыбнулся Олли.
В этот момент Мракобред уставился на нас, и мы умолкли. Ненадолго. А тем временем подошла и наша очередь. Надзиратель выдал нам задание: «Помыть…», и сопроводил его непонятной инструкцией: «… второй коридор направо после шестой двери за четвёртым поворотом налево, до лестницы и лестницу на второй этаж…». С Мракобредом никто не спорил. Точно! Исправительно-трудовая тюрьма для малолетних…
— Бежим! — Олли дёрнул меня за рукав. — А то тряпок не хватит.
Мыть полы голыми руками мне не улыбалось, и я припустил вслед за Оливером, практически не представляя, куда и зачем бегу. И почему я должен что-то мыть?!
Миновав несколько коридоров, переходов и дверей, мы спустились в промозглый подвал, с капающей водой и чадящими факелами… И нашли вёдра, швабры, тряпки в холодной, сырой коморке под лестницей. Вернее швабр нам уже не досталось. Последнюю мы грустно проводили взглядами, когда её унёс какой-то рыжий бугай, распихивая недовольную толпу и внушительно потрясая добытым орудием труда. Видимо он отбил его в нечестной схватке — двое парней отсвечивали колоритными фингалами, и морщась потирали побитые места. Связываться с бугаём больше никто не хотел.
Мы с Олли отхватили ржавое ведро и два куска рваной мешковины. Зато после нас осталось всего одно мятое корыто, два выщербленных таза и сиротливая кучка ветоши. А в подвале толпились ещё десятка два несчастных.
— Вовремя мы, — усмехнулся Олли. — Пошли быстрее.
— Успеем, — буркнул я. — Работа не волк…
