И все же во многих аспектах тогдашняя африканская церковь вскоре вновь вступила в пору расцвета. Без сомнения, при этом большую роль сыграл авторитет испытанных и закаленных в изгнании епископов, и в особенности большой вклад в дело церковного преобразования, строительства монашества и развития современного богословия, несмотря на маргинальность своего статуса провинциального епископа, внес активно действовавший еще до 2 января 527 г. Фульгенций [138]. В арианстве, по всей видимости, уже почти не предпринимали никаких действий против Фульгенция и его «школы», хотя арианская реакция, несомненно, планировала новое наступление при следующем короле – Гелимере.
«Разрыв» с арианством, как мы можем назвать проортодоксальную религиозную политику Хильдериха, во всяком случае поначалу не повлек за собой никаких нежелательных последствий. Поэтому король считал новое внутриполитическое положение довольно стабильным и лишь пытался еще больше укрепить его с помощью изменения внешней политики. Говоря кратко, он отказался от союза с остготами и пошел на тесное сближение с Византийской империей Юстина и Юстиниана, вновь возвращающейся в лоно ортодоксальной церкви. Нет ничего необычного в том, что Хильдерих чеканил монету с изображением Юстина, принимая во внимание сходную практику некоторых его предшественников или королей других переселившихся народов. Однако и литературные источники считают его почти что клиентом Юстина или Юстиниана, причем они, естественно, имеют в виду его «римское» происхождение. Кроме многочисленных вандальских группировок (например, окружение Гелимера), кажется, провизантийской и проортодоксальной политике Хильдериха сопротивление оказывали также Амалафрида и ее готская свита. И все-таки король мог с легкостью действовать наперекор вдове своего предшественника и ее свите: очевидно, к этому времени (начало 526 г.) он еще крепко сидел в седле. Когда Теодорих Великий узнал о смерти своей сестры в тюрьме, он начал подготовку к походу возмездия. Однако он скончался, а его внук и наследник Аталарих, находившийся под опекой своей матери Амаласвинты, вынужден был ограничиться письменным протестом [139]. Если угроза со стороны остготов была предотвращена волей случая, тем больше беспокойства причиняли королю грабительские походы мавров, которые в конце концов стали доходить до восточного побережья Туниса. Племянник Хильдериха Гоамер, чье прозвище «вандальский Ахилл» позволяет говорить о соответствующем уровне его военном искусстве, смог одержать над маврами Дорсальских гор под предводительством Анталы лишь временную победу. Когда в конце концов он последовал за ними в горы (528-529 гг.), его войска, привыкшие только к конному бою, попав в засаду, потерпели сокрушительное поражение, о котором наряду с Прокопием убедительно и наглядно повествует поэт Корипп
