— Есть, — ответила за Семена опять Наташка. И это, может быть, на сей раз было и к лучшему. Потому что сам Семен не любил говорить ни о своем армейском прошлом, ни тем более о татуировке, которой уже давно стеснялся.
Словоохотливый грибник опять открыл рот, чтобы задать какой -то вопрос, может быть, хотел потребовать, чтобы Сема предъявил ему свои парашютики с надписью в подтверждение Наташкиных слов. Но Семен не дал ему этого сделать, опередив вопросом:
— Грибов-то много набрали?
— Какие сейчас грибы, — совсем другим, рассудительным тоном произнес обладатель морской татуировки. — В августе, вот будут грибы. Хоть косой коси. А сейчас что — баловство.
— А белые уже есть? — спросил Женька, который слыл за грибника в своем подмосковном Узорове.
— Есть. Белые тут всегда есть, — покивал головой грибник. — И подосиновики есть.
— Надо бы и нам грибков набрать к ужину, слышь ребята, — обратился к своей команде инструктор скаутов. — А то потом уж и некогда будет. Сейчас пообедаем, отдохнем, перекат пройдем, а уж дальше и не поплывем особенно. До первого удобного места — под ночлег только.
— Так можете и здесь ночевать остаться, — показал грибник на широкую удобную отмель.
— Нет, надо перекат сегодня пройти, — возразил Семен.
— А, ну у вас свои планы, — согласился грибник. — А далеко ли плывете?
— Да вот, хотим всю речку пройти.
— А, ну-ну. Только вы это, смотрите, за третьим перекатом не ночуйте.
Ребята и их наставник переглянулись. Семен незаметно подмигнул скаутам.
— А что такое? — задал он невинным тоном вопрос гостю.
— Да место там нехорошее. Чертов угол. Из наших туда никто не ходит.
— Да чем уж оно так плохо? — продолжал расспрашивать Семен. — Грибов там, что ли, нету?
— А кто его знает, есть там грибы или нету, — ответил грибник, — если туда никто не ходит. А кто ходит, тот не возвращается.
— Ну уж, — засомневался Семен, — мы вот вчера только беседовали с одним таким, который из этого места вышел.
— Повезло, значит, — спокойно заметил грибник. — Обычно не возвращаются. У нас туда не ходят.
— Да что там все-таки такое? — удивился Семен.
— Да кто его знает. Только вот есть у нас в поселке женщина одна, Галина Лескова, так ее мать тоже как-то оттуда вышла. Только чуть Богу душу там не отдала и по самую свою кончину всего боялась. Уж на что у нас белые ночи, но чуть дело к вечеру, она уж и носу на улицу не казала. До самой смерти. А рассказывала дочке, что случилось с ней в этом месте вот что.
