– Как это «тобе покет»? Что за обозначение? Новое?
Горшенева и Аллахвердиева перегнуло пополам в смехе. Так бывает по пустякам после напряженных, тупиковых ситуаций.
– Да это же анекдот! Не знаешь? Солдат приходит к генералу и дает пакет со словами: тобе покет. А тот его поправляет, дескать, не тебе, а вам. Солдат возражает: нам он не нужен, сказали, что тобе. Не слышал?
– Нет, – улыбаясь, ответил Султан, – у нас донесения генералам подают офицеры связи.
– Офицеры связи? Где это, у вас? – поздновато прозрел Акбар.
– Это неважно. Пойдете за проводниками? Или мы впереди колонны до Ирганака будем вас вести? Дорога одна.
Курьянов заупрямился:
– Нет. Вы пойдете в хвосте. Давайте сюда этих «афгансусаней». Да чтобы никакого оружия в их мотне не было. Найду, с яйцами вырву.
Махмади Расул и Архун, тощие и запуганные, суетились, невпопад соглашаясь со всем, что им втолковывал Курьянов. Поведение «афгансусаней» вызывало смешанное чувство досады и тревоги. У одного багровела ссадина на скуле, у другого подозрительно припух нос. Судя по всему, с проводниками плотно пообщались сподвижники Султана.
– Твоим братьям что-то не понравилось? – вскользь поинтересовался Акбар.
– Это люди Дустума. Сегодня одно – завтра другое. Здесь много таких. И Дустум – такой же, – нехотя ответил тот.
Прямая, накатанная грунтовка позволила набрать приличную скорость, и вскоре слева показались изрезанные склоны холмов Зави-Зард. Едва слышно пискнул зуммер. На свет вновь появилась диковинная трубка рации-телефона. Молча выслушав сообщение, Султан тронул за плечо водителя, знаком показал идти на обгон. Аллахвердиев встревожился, такой маневр не был оговорен, но моджахед, положив руку на его плечо, повторил: «Сегодня одно – завтра другое. Особенно после того, как вы ушли». Через несколько минут «Тойоты» поравнялись с головной машиной, где находился Курьянов. Узрев вопиющее нарушение приказа, тот, едва ли не на ходу, выскочил из кабины, с автоматом на отлете. Из ближайших машин, в полной готовности открыть огонь, бежали к «Тойотам» разведчики.
– Почему нарушили приказ? Где их место в колонне? Горшенев! Он понимает, что я говорю? Пусть займут свое место. Еще десять километров до развилки. Какого черта?
Джума, сообразив, что в данной ситуации лучше всего заткнуть язык в известное место, молил Бога только об одном, чтобы никто не пальнул, пусть даже и в воздух. Один в воздух, другой «в направлении», третий – «по ногам», и пошла плясать деревня.
