СТАЯ ЛЕБЕДЕЙ, ЛЕТЕВШАЯ ПО НАПРАВЛЕНИЮ К ЕГИПТУ
В нудном осеннем оцепенении двигался через мост над великой сибирской рекой Е. красный трамвай отечественного производства.
И ехали в том трамвае многие: кто – с работы, кто – никуда. Люди как люди.
А за окном разливалась невиданная красота сибирского пейзажа: белая вода, сизые скалы, серое небо, пестрые леса. Но многим на эту красоту уже было начхать! Ко всему привыкает человек, и все на свете ему приедается, и нельзя его за это винить.
И сидел среди прочих людей, у окна, молчаливый мужчина в форме майора наших Вооруженных сил. Мужчина этот внимательно и долго смотрел в окно, а потом вдруг разорвал трамвайную тишину зычным командирским голосом:
– Гляньте, товарищи! Гляньте! Стая лебедей летит по направлению к Египту!
И застучал толстым пальцем по вагонному стеклу, повторяя:
– Стая лебедей! Стая лебедей!
И все вдруг – тоже! Дивно быстро засуетились, кинулись к окошкам:
– Где?! Где?!
– Там! – Майор торжественно поднял палец. – Там! Там! Вот! Они! Они уж поднимаются! Они уж все выше и выше! Вот уж они превращаются в сияющие точки! Что это?! Они уж за пределами зрения! И они явно берут курс по направлению к Египту!
– А ведь действительно – они поднимаются все выше и выше! И ведь натурально – они превращаются в сияющие точки! И ведь на самом деле – вот уж и полностью за пределами зрения! И они явно берут курс по направлению к Египту! – гомонили пассажиры.
И тут в трамвае началось буйное веселье. Люди, совершенно незнакомые, братски обнимались и поздравляли друг друга. В вихре счастья мешались тела и предметы, имущество, личности и некоторые носильные вещи граждан. И
Майор был строг. Он, сияя лицом и повлажневшими глазами, стал с ногами на кожаное сиденье и просто сказал посреди праздника:
– Да, друзья. Это – так! Мы стали свидетелями уникального события: воочию увидели стаю лебедей, летевшую по направлению к Египту. И мы обязаны рассказать об этом в широком кругу наших семей, нашим подчиненным и старшим по команде! Ура, товарищи!
И сел. А присутствующие встретили речь майора громкими неунывающими аплодисментами.
– Ура! Ура! Ура! – кричали присутствующие. Аплодисменты не утихали. Они ширились и местами переходили в овацию. И все хлопали, и все хлопали, и все хлопали!
И лишь один мальчонка, лет десяти, по виду – тоненький и слабенький, а на самом деле – будущий преступник, как это станет ясно из его последующих действий, был хмур. Он хмуро соображал что-то своим формирующимся умком, тер переносицу. А сообразив, подошел к майору и тихо сказал:
