– Немножко, – натянула она улыбку. – У меня странное чувство, будто мы что-то пропустили, не учли.
– Брось, это шутка для дегенератов Гриба. Не факт же, что они пасут вас, скажи: не факт?
– Не факт, – нехотя согласилась Маля. – А вдруг следят?
– Вот и увидят все собственными глазами. Мобилу подготовила? – вновь тоном главного распорядителя спросил Бомбей.
– Все под рукой.
– Запомните: спешка нужна при ловле блох и когда спишь с чужой женой. Ну, присядем на дорожку?
Клим уселся первым на подлокотник дивана, хотя он был единственный, кого отстранили от участия в авантюре. В его задачу входило отвезти Бомбея и Тетриса на «излюбленном» транспорте – «Оке» – в клинику Югова, потом вернуться в загородный дом. Остальные тоже присели, сосредоточившись на своих мыслях.
– Вы хоть позвоните, – в гробовой тишине произнес Клим. Никто ему не ответил, только все встали. – Ни пуха ни пера.
– К черту, – бросил Князев, направляясь к выходу.
– Что, что ты еще хочешь? – негодовал Бусин, цедя слова сквозь зубы. – Чего тебе неймется? Не боишься, что тебе зубы выбьют?
– Кто выбьет? – надменно протянул Скляренко. – Князев? Кишка тонка, этот белоручка сейчас сам под конем. Господа не предполагают, что их снова пасут после статейки, расслабились, а тут я их…
– Добить хочешь? – возмутился Бусин. – За что ты так ненавидишь Князева?
Ведомый-то ведомый, а взбунтовался. По мнению Скляренко, он попросту трус. Он ядовито произнес:
– А за что его любить? Тоже мне, господин хренов. Хапуга и урод, которому крупно повезло.
– Бабу его зачем голой выставил?
– Народ хавает клубничку почище черной икры, – азартно сказал Скляренко. – Особенно когда клубничка сляпана про своих, родных. Главный говорил, газету раскупили в считаные часы. Еще бы! Хватит ныть, я пошел…
Бусин, наблюдая, как Скляренко исчезает в темноте, махнул рукой и приготовился подремать. Неожиданно напарник вернулся в машину:
– Куда это их понесло на ночь глядя?
– Кого? – не понял Бусин.
– Глаза разуй! Две тачки выезжают, давай за ними…
Автомобиль Гриба стоял в переулке наискосок от загородного дома Князева, не выдавая себя ни одним огоньком. Кроме водителя и главаря, в машине сидели еще два человека, мучившиеся не столько от безделья, сколько без курева. Гриб запретил даже отходить от авто и курить, а они вели Князева от самого завода, плюс проторчали в переулке черт знает сколько.
– Все, время вышло, надула она тебя, – сказал один сзади.
– Монтана? – вяло спросил Гриб. – Не должна. Она верная и преданная. Не мне, конечно.
