– Привет, – недобро сказал Николай Ефремович, осторожно приближаясь к столу. – Я тебя... – Чертик не испугался, прыгал на белом листе, корча рожи. Сабельников дал нахалу в лоб, развернул лист, заглянул в него и опустился на пуфик. – А да, призрак же пригласил на свидание, и я пообещал, что придем. И как я всех козлов из списка загоню на кладбище? Вот им и повод турнуть меня в психушку. А вот им всем раз, вот им два! И призраку этому тоже. Не пойду ни за что.
Мэр потряс в воздухе фигами, но улучшенная опохмелкой память выдала новые эпизоды вчерашнего рандеву с покойником. Ким хватал за грудки, швырнул на пол, а еще угрожал! Значит, он может все! Все это жуть с кошмаром вперемешку. Богатое воображение Сабельникова рисовало картины, как его живьем пожирают Рощин и чертики. Нахаленки откусывают по кусочкам от Николая Ефремовича, смачно чавкают, раны кровоточат, ему больно. Но вот приближается Рощин, который по сравнению с чертями гигант, и зубы у него... этот вгрызется основательно. Сабельников передернул плечами от ужаса. Он постоянно начеку, не дает чертям подобраться скопом. Но если нападут все сразу, если их объединит Рощин, наступит конец. Правильно говорят: разделяй и властвуй! Но все равно не верилось в существование Рощина-привидения. Впрочем, раз существуют черти, почему покойник не может подняться из могилы? Логично? Логично!
– Мне что, одному страдать? – справедливо возмутился Сабельников.
Весь день он придумывал, каким образом заманить перечисленных в списке на кладбище.
Явившись на службу, распорядился вызвать к нему всех из списка Рощина к концу рабочего дня. Подходило время, Сабельников нервничал и, само собой, укреплял нервную систему виски. Пропорционально выпитому черти не только росли в размерах, но и становилось их больше числом. Николай Ефремович делился с ними вслух кое-какими мыслями по поводу предстоящего похода на кладбище, а те безобразничали пуще прежнего. Тогда разгневанный мэр, не получив ожидаемых советов, разгонял их чем придется по кабинету, задумывался, снова тянулся к шкафу, где стояла родимая бутылка. Правда, нахаленки оставались всего-то с рюмку ростом, не атаковали. Значит, Николай Ефремович пока держится в приличной форме. Когда черти становятся как поллитровая бутылка, тогда он сам знает, что грань переступил, а когда с бутылку из-под шампанского вырастают, значит, уже в нулях, но еще при памяти. Так что на момент прибытия лиц из списка мэр вполне соответствовал стандарту трезвенника.
