– Я свободен, и я нищ, – с театральным пафосом горько произнес Бражник. Затем вскинул голову, набираясь мужества, и выдавил из себя с превеликим трудом: – Я согласен, грабьте.
Бражник не представлял, что тюрьма – это так мерзко, по-скотски отвратительно, унизительно. Нет, лучше нищета, чем сидеть в тюрьме, а светит-то... страшно выговорить. Написав расписки, он подумал, что все же кое-чему научился. Выйдет отсюда, закопает Рощина и тогда начнет новую жизнь, возьмется снова делать бизнес. Перспектива успокоила. Шатаясь, Бражник побрел в камеру, лег на нары и возрадовался, что скоро выйдет отсюда. За свободу можно все отдать.
А господин мэр поспешил к прокурору лично. Разговаривал тонко, намеками. Увидев благосклонность собеседника, моргнул: мол, выйдем. Когда вышли за пределы прокуратуры, без обиняков спросил:
– Сколько стоит прекращение дела на Бражника?
– М-м-м... Ну, порядка десяти штук. Для наркодельца это не деньги.
– Бражник к наркотикам не имеет отношения – ручаюсь. Ему их подсунули.
Прокурор, естественно, не поверил. Да и зачем ему верить, когда красивая сумма светит? Сабельников подумал, что, в конце концов, это не его деньги, чего их жалеть? Договорились о доставке. Адвокат получит их от покупателя предприятий Бражника, доставит следователю, который отдаст начальнику отделения милиции, а тот прокурору. Да! Отблагодарить надо всех участников операции. Итого выйдет штук пятнадцать, не больше. Долларов, естественно.
Николай Ефремович все же поторговался – привычка у него такая, не любит отдавать денежки. Сошлись на тринадцати штуках. Но Бражнику Сабельников решил сказать, что на дело ушло пятнадцать. Две он возьмет себе. Заработал – как-никак посредник.
– Хорошая будет наркодельцу наука, – упрямо и назидательно сказал прокурор, прощаясь, – впредь не будет грязными делами заниматься.
Предприятия Бражника потянули на сорок пять штук долларов. А говорил – тяжелое положение! «Впрочем, плавает он мелко, это ж не капитал, а так», – думал Николай Ефремович, ухмыляясь. Он подсчитал, сколько придется отдать, – сорок одну тысячу. Недурно, решил, Гена еще и при деньгах останется! Четыре штуки баксов в остатке – нормально для такой передряги. Ну налоги, конечно, уплатит за сделку. Как же без налогов? Все равно хорошо.
Воодушевленный собственным благородством, Николай Ефремович поехал к покупателю и получил деньги на взнос Рощину и на благодарность прокурору. Адвокат принял от мэра деньги для прокурора.
