– Ну а наркоман? – спросил Тавров. – Ведь ему во время ломки не до реальной ценности, лишь бы уколоться и забыться.
– Это верно! – согласился Ковригин. – Только он давно на игле, доходяга такой, еле ходит… Он на свой второй этаж еле вползает, а уж на пятый… Дом старый, потолки высокие: считай, что восьмой-девятый этаж панельного. А лифта нет.
– То есть ты всех этих подозреваемых сразу отводишь? – слегка удивился Тавров. – И кто же тогда наиболее подозрительный, если не «асоциальные элементы»?
– Есть такой, – многозначительно произнес Ковригин, раскрывая вторую, совсем тонкую папку. – Сосед Пургиных из квартиры справа. Мехти Гусейнович Мамедов, 1964 года рождения, уроженец города Баку. С 1989 года постоянно проживает в Москве. Квартира до 1998 года принадлежала его отцу, Гусейну Джафар-оглы Мамедову, 1926 года рождения, скончавшемуся от рака в январе 2001 года. Тогда же Мехти Гусейнович и переехал в квартиру отца.
– То есть он не ухаживал за больным отцом? – удивился Тавров.
– Нет, тут ведь дело такое… Гусейн Мамедов был убежденным коммунистом, фронтовиком – короче, старой закалки человек. Когда Мехти связался с приезжими азербайджанцами из организованной преступной группы, промышлявшей рэкетом и торговлей наркотиками, Гусейн Мамедов разругался с сыном, оставил ему однокомнатную квартиру в хрущевке на Профсоюзной, а сам переехал в квартиру к дочери. Дочь с мужем и детьми в 1996 году уехала на ПМЖ в Германию, а квартиру оставила отцу.
– А что же она не продала квартиру и не взяла отца с собой? – поинтересовался Тавров.
– Да старику обидно показалось: он сражался когда-то против немцев, воин-победитель, и вдруг ехать помирать в Германию! – объяснил Ковригин. – Так и остался один в трехкомнатной квартире. А когда в 1997 году у него рак обнаружили, то сын ему сиделку нанял, врачей оплачивал… Хоть и обиделся на него отец, а отца он не забывал!
– А что же вы Мехти Мамедова не привлекли, если он рэкетом и торговлей наркотиками занимался? – спросил Тавров.
– Так фактов не было, – печально сообщил Ковригин. – Вначале вообще мы думали, что он так просто, мелкая сошка. У него ведь даже приводов не было! Это сейчас есть данные, что именно через него деньги азербайджанской мафии идут. Так теперь его еще труднее взять! У него, кстати, на тот вечер, когда на Пургину напали, алиби есть: играл в нарды с приятелями в одном кафе.
– А когда двойное убийство было совершено? На этот день у него есть алиби? – поинтересовался Тавров.
