— Сегодня утром Маккена и патологоанатом были в Службе коронеров, — сообщил Кальдерон.
— Занятно, не правда ли? Именно он вывел нас на девочку.
— Говорю вам, эти двое слишком настойчивы и будут копать, пока мы их не остановим. — Кальдерон справился с раздражением в голосе. Он должен всегда оставаться холодным профессионалом.
— Боюсь, что ты прав.
Кальдерона охватило возбуждение. Давно он не испытывал ничего подобного — с тех пор, как всадил нож в шею немецкому рыбаку. Тому самому, с которым спала его мать не по своей воле. Тогда ему было всего двенадцать лет, и, хотя мать никогда и словом не обмолвилась, он твердо знал, что убивает отца.
Гватемалец потрогал остаток левого уха в шрамах — предмет его гордости. Потеряв часть уха в той жестокой драке, он прошел обряд возмужания.
— И как же нам, по-своему, с этим справиться? — поинтересовался клиент.
Что за дурацкая привычка браться за дела, в которых ничего не смыслишь?
— Я сам все улажу.
Кальдерон сжал руку в кулак: кровь, пульсируя, наполняла вены.
— Надо сделать так, чтобы не привлечь к нам внимания, — потребовал клиент. — Подкинь полиции что-нибудь для отвода глаз. Все, пожалуй.
— Держи! — Бен кинул Люку полотенце.
Люк осмотрел себя с головы до ног: сплошное кровавое месиво. Наблюдая, как травматологи завершают работу, он вытирал полотенцем руки.
Жизнь мальчика была вне опасности. Для переливания крови понадобилось четыре единицы консервированной плазмы и шесть единиц крови. Через несколько минут его отправят в операционную, где сердечно-сосудистые хирурги заштопают вены.
Люк отшвырнул полотенце в угол и вытащил из шкафа зеленую хирургическую рубашку.
— Пошли, — бросил он Бену, на ходу натягивая мешковатую одежду.
— Выпроводите этого доктора из здания! — резко скомандовал кто-то рядом в коридоре.
Барнсдейл! Указывая на Люка двум охранникам, он стоял в позе монарха, требующего отрубить холопу голову.
Люк посмотрел на охранников в упор. Тот, что пониже ростом — слева от Барнсдейла, — смущенно пожал плечами.
Бен взорвался:
— Ах ты, чертов осел, да простят меня небеса! Ты что же, думаешь…
— Что-то случилось? — послышался чей-то голос из вестибюля.
Все повернулись, как по команде.
Держа в левой руке свой значок, к ним направлялся детектив О'Рейли. В правой руке были зажаты две видеокассеты.
— И вы уверены, что в пятницу покинули больницу в 22:05? — спросил О'Рейли.
— Я не смотрел на часы, — ответил Люк, — но похоже, что так.
Избавив Маккену от конфронтации с Барнсдейлом, О'Рейли взял быка за рога. И сразу предложил подвезти Люка домой — мол, послушать сообщение Кейт на автоответчике. Однако уже в вестибюле разговор превратился в допрос: где был и что делал в ночь убийства.
