– Куда?
– Туда же, к волшебной проруби…
Пётр прошёл из предбанника в мыльню-парильню, с силой захлопнул за собой дверь и буквально-таки бросился, по дороге прихватив из деревянной шайки берёзовый веник, к полку – так нестерпимо хотелось из зимнего мёртвого холода побыстрее попасть в банный живой жар. Забравшись на верхнюю ступень-скамью, он принялся отчаянно и бестолково хлестать веником по всем частям тела подряд.
«Нет, братец, извини, но так не пойдёт! – вскоре недовольно заявил внутренний голос. – «Здесь же безбожно холодно! Б-р-р-р! Почти, как на зимней улице…».
Он, подражая Давыдову, спустился на первую ступень, чугунной кочергой приоткрыл дверцу на печной трубе, положил кочергу на место, медным ковшиком на длинной ручке зачерпнул из тазика светло-зелёной жидкости, остро пахнущей полевым и лесным разнотравьем, и, коротко размахнувшись, выплеснул её на тёмно-малиновые камни.
Раздалось уже привычное и долгое:
– П-ф-ф-ф-ф-ф-ф!
«Всё равно – слабовато!», – надменно поморщился внутренний голос. – «Надо бы ещё поддать! И это…, одень-ка, дружок, рукавицы. Комель веника очень уж жжётся…».
Признав правоту внутреннего голоса, Петька, первым делом, подошёл к скамье с шайками и тазиками, надел на ладони рукавицы, вернулся, ещё раз «поддал парку», после чего забрался на верхнюю скамью банного полка и снова взялся за веник. На этот раз он уже хлестался с чувством, толком и расстановкой, обрабатывая тело по частям: начал со ступней ног, постепенно и целенаправленно – через каждые десять-двенадцать ударов – перемещая веник вверх.
«А чего это я дурака валяю?», – подумалось отстранённо, типа – между делом. – «В том смысле, почему это – при наличии двух рук – я хлещусь лишь одним веником, как последний лох чилийский? В следующий раз надо будет непременно исправить данную вопиющую глупость. С двумя-то вениками эффективность процесса должна, наверняка, значимо возрасти…».
Снова хлопнула дверь. Появившийся Давыдов, ухая и постанывая, натянул на ладони рукавицы, взял из тазика веник – дубовый, на этот раз, залез на верхнюю ступень и похвалил:
– Хорошо здесь у тебя, Бурмин. Знатно набросал! Хвалю! – после чего с рвением и усердием заработал веником…
Почувствовав, что последние силы его покидают, Пётр, отдуваясь и кряхтя, спустился вниз, бросил веник обратно в шайку с горячей водой и поинтересовался:
– После того, как заберусь в пруд и вернусь, надо снова париться?
– А, что? Да, конечно…. Попарился – окунулся. Снова попарился, опять окунулся. Ну, и так далее…. И, пожалуйста, без всяких дурацких перерывов и кратковременных отдыхов!
