«Остальные модели? В последнее время мне везет на групповушку!»
– Мне сказали, что у тебя нет родимых пятен и шрамов от аппендицита. Надеюсь, хоть в этом не обманули.
«О, да ты, оказывается, эстет!» – подумал Арсений, а вслух почтительно произнес:
– Нет.
– О’кей! Значит, ты можешь раздеться. Работы мне предстоит много.
Арсений пожал плечами и прошел в просторный зал, который Вайгель называл мастерской. «Хорошо живут знаменитые абстракционисты», – подумал он, рассматривая комнату. Она была светлой и чистой и совершенно не походила на мастерскую в прямом понимании этого слова – то есть на комнату, где происходит творческий процесс. Никаких потеков краски, никаких разбросанных тряпок и газет. Почти никакой мебели – только несколько выкрашенных в желто-фиолетовую зебру уродливых стульев. Стены были причудливо расписаны – одна из них была в розово-желто-синих разводах, другая в зелено-красно-коричневых. Через несколько минут от изобилия кричаще-ярких красок у Арсения разболелась голова.
Хэл и не подумал предложить ему принять с дороги душ или выпить кофе. Судя по всему, он был настроен на развлечение, главным элементом которого, к сожалению, был Арсений.
Как несправедливо устроен мир! Арсений, красивый, небедный, вполне образованный, вынужден плясать под дудку этого жалкого усатого коротышки-извращенца. Которого при желании он может надолго вырубить одним ударом кулака.
Арсений подумал обо всем этом и тут же вспомнил о пятистах долларах, которые были ему обещаны за день обслуживания Вайгеля. Мысленно обратиться к материальной стороне вопроса – это панацея. Если он задержится здесь на три дня, получит полторы штуки. На полторы штуки можно купить джинсы из последней коллекции «Дольче и Габбана». Арсений эти джинсы наденет – и сам черт ему не брат! В любой закрытый клуб вход свободен, на любую модную дискотеку, в уставе которой присутствует словосочетание «дресс-код».
– Раздевайся, посмотрим на твой колорит. Да, познакомься, это Питер, это Мишель и Хан.
Он сказал это, и стены ожили, зашевелились. У Арсения даже мурашки по телу пробежали и волосы стали дыбом на груди, прежде чем он сообразил, что все это время возле стен стояли люди, выкрашенные такими же красками. Люди сливались со стенами, и невооруженным глазом рассмотреть их было практически невозможно.
Но теперь они стояли в центре комнаты и приветливо смотрели на Арсения. Наверное, он был не первым человеком, шокированным этим трюком Вайгеля.
