Джад опустил свою ножищу на мой ботинок, но это был просто отвлекающий маневр, как я понял позже. Я чуть не взвыл от боли, и тогда он выпустил одновременно мое плечо и руку. Потом что-то похожее на стальной огромный мяч ударило меня в солнечное сплетение, а когда я согнулся, казалось, небо обрушилось на затылок. Забвение пришло недостаточно быстро. Сначала на долю секунды яростная боль взорвалась в голове, из глаз посыпались искры, наконец свет померк окончательно, и я вырубился, нырнув в спасительное забытье.
Едва придя в себя, избитый до полусмерти, я сразу пожалел, что очнулся. Все мое тело, казалось, состояло из кусков, испытывавших боль в разной степени – от невыносимой до терпимой. Сначала я просто лежал без движения, не открывая глаз, потом абсолютная тишина напугала меня. Я осторожно приоткрыл один глаз и ничего не увидел. В панике открыл широко оба глаза, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в непроницаемой тьме.
Ничего. По лицу заструился холодный пот. Я быстро сел и поморщился – сразу напомнила о себе пульсирующая, разламывающая боль в висках. Несмотря на это, я даже обрадовался – по крайней мере, теперь известно, что меня не похоронили заживо. Вдруг над моей головой зажглась лампочка, что вызвало острую боль в сетчатке. Понадобилось некоторое время, чтобы глаза снова привыкли к свету, а когда это произошло, то стало ясно, что усилия мои не стоили результата. Первое, что сфокусировалось, – огромная туша Майка Буржесса, склонившегося надо мной и напоминавшего мифическое чудовище. Меня немного утешило, что я все-таки могу сидеть, но ненадолго.
– Посади его в старое садовое кресло, Чарли, и привяжи руки сзади к спинке, – приказал Буржесс.
Кто-то подхватил меня под мышки сзади, взял ладонями в тиски шею, грубо и болезненно нагнув мою голову вперед, на грудь. Потом меня поволокли по полу. Чарли, или кто там был за моей спиной, приподняв, зашвырнул меня на деревянное сиденье стула. Он мог и не тратить столько времени зря, привязывая мои руки к спинке, потому что в данный момент я не смог бы даже почесать себе голову, если бы мои руки были свободны.
Подошел Майк Буржесс и остановился прямо передо мной. Потом неторопливо раскурил толстую сигару.
– Ну, как самочувствие, Бойд?
– Паршиво. – Я был с ним откровенен.
– Чарли! Поднимись наверх и притащи бутылку виски и пару стаканов!
– Слушаюсь, мистер Буржесс, – раздался гнусавый голос за моей спиной.
В боковом поле зрения наконец появился Чарли, и картина меня не порадовала. Хотя он не был таким монстром, как Джад Харрис, но и его фигура могла поразить воображение своими размерами.
