Соня, выпрямившись в кресле, говорила как-то напряженно, видимо, это давалось ей нелегко.
– Теперь тебе все ясно, Дэнни?
– Может быть. Послушай, я сделаю кое-какие выводы из того, что ты только что мне рассказала. А ты меня поправишь, если не согласна.
– С удовольствием.
– Майк Буржесс ничего не выигрывает в любом случае, так?
– Если денег не получит Марсия, все уйдет после ее смерти благотворительным организациям.
– Никто не будет наследником после самой Марсии?
– Никто, кроме человека, который женится на ней до ее двадцатипятилетия. – И скромно добавила: – Что должно произойти в течение оставшихся четырех месяцев.
– Имеешь в виду меня? Ладно. Итак, никто не мог быть заинтересован в смерти Кевина. – Я вдруг замолчал и замер с приоткрытым ртом. – Подожди-ка! Единственный путь остановить Марсию – не дать ей выйти замуж, то есть убить ее жениха! Или убивать их всех подряд.
– Да что и кому это даст?
– Предположим, кто-то все время находится поблизости, рядом с Марсией, но незаметен для окружающих. Он надеется, что Марсия все-таки выйдет именно за него, когда жениха так и не окажется в наличии за несколько дней до ее двадцатипятилетия. И он имеет шанс, если не допустит ее до алтаря с другим. Ведь когда останется совсем немного времени, может быть, сутки, она действительно может решиться выйти за подходящего человека. Это лучше, чем потерять полмиллиона.
– Очень похоже на телевизионный спектакль, насмешивший меня вчера вечером, – холодно отозвалась Соня.
– Джонни Фэйерхэм… – Я увидел, как глаза ее расширились. – Ну почему же ты не смеешься?
– Это настолько фантастическая идея, что даже не смешно, – сказала она после недолгого молчания, – ты не знаешь Джонни, зато я знаю его давным-давно. Он настолько правильный и честный, что никогда дорогу не перейдет на красный свет.
– Может быть, – согласился я, – но это не означает, что он не способен убить, когда речь идет о полумиллионе долларов.
– Конечно, тебе, так или иначе, хотелось бы выяснить всю подноготную, – с деланым сочувствием ответила она. – Надо постараться остаться живым в течение четырех месяцев, жениться и отпраздновать с женой ее двадцатипятилетие.
– Ты не просто удивительно сообразительна, ты способна действовать на человека как таблетка цианида.
– Сейчас я тебе подкину еще пищу для размышления. Ты говоришь, у Марсии провал памяти между тем временем, когда она поссорилась с Кевином, и тем, когда она проснулась в спальне одна. И ты намерен подстегивать ее память, подталкивать до тех пор, пока она не вспомнит. А вдруг окажется, что именно она столкнула Кевина, предварительно ударив по голове? Открытие, несомненно, приведет ее к такому стрессу, что она может повторить путь матери в клинике для душевнобольных, именно в той, где ее мать провела последние три года!
