Кейт, неслыханно некрасивая женщина с огромным животом и грубым хриплым голосом, была признанной королевой ночной жизни Лондона, подобно миссис Мейрик в 1920-е гг. Она восседала на установленном на возвышении бархатном троне с пологом в дальнем конце ослепительно освещенного салона, откуда могла следить за происходящим во всем зале, равно как и за входной дверью. Допускались туда лишь знакомые Кейт или имеющие поручителей мужчины, которые обязательно тратили там пять-шесть фунтов.
Кейт сама была проституткой, заработавшей немалые суммы за «пластические позы», то есть за стриптиз того времени, а в среднем возрасте занялась сводничеством. В ее салон допускались только джентльмены высшего класса.
За самых хорошеньких девушек Лондона Кейт соперничала с двумя другими заведениями – «Моттс» и «Креморн». Каждый вечер эти дома битком набивали толпы гостей, от членов королевской семьи до младших субалтернов. Там шла крупная игра и рекой текло шампанское.
Ниже независимых проституток наилучшего класса, которых можно было найти у Кейт, стояли уличные девушки, среди которых было много француженок, почти все имевшие сутенера. После наступления темноты эти девушки сотнями заполняли Риджент-стрит, от нынешнего дома радиовещания и Хеймаркет.
В Рождественском ежегоднике за 1873 г. эта сцена описана в длинной эпической поэме:
…там порок
Назначает тариф и взимает налог.
У каждого товара своя цена,
есть дешевая, есть дорогая,
Первосортным – одна, второсортным – другая.
Спрос велик на француженок резвых, но
И ленивых бельгиек полным-полно.
Африканками торгуют вяло,
Англичанками бойко, и просят мало.
Покупатель пусть сам разбирается,
Только высший предел не меняется.
Некоторые проститутки принимали клиентов у себя в комнатах. Жили они главным образом в Сохо и в Пимлико. Ради экономии часто делили комнату с другой девушкой и договаривались с несколькими домами терпимости, расположенными за Хеймаркет.
Обычная плата за услуги девушки такого типа составляла полгинеи или гинею. Их следовало сперва угостить ужином или хотя бы выпивкой. Многие завоевывали дурную репутацию, требуя в последний момент больше условленной платы. Если мужчина протестовал, девушка звала сутенера, и клиента выгоняли, заставив заплатить, сколько следовало, ничего не получив взамен.
Под яркими газовыми фонарями Хеймаркет шныряли проститутки, еще тоньше разработавшие этот вид криминальной деятельности. Они были гораздо моложе, некоторые всего тринадцати-четырнадцати лет, часто встречались в районе Лестер-сквер, где, как известно, стоили дешевле.
