Мизраэль пропустил несколько листов, обгоревших настолько, что невозможно было разобрать ни слова, пропустил пространное описание ужасов войны, перелистывая страницы, состоящие из сплошного кровавого месива.
… И все дети родителей её истреблены были то ли врагом, то ли сами между собою согласия не найдя, да только осталась бабка моя одна из всей семьи живая — она да ещё её брат старший, славившийся жестокостью своей и приверженностью взглядам чистоты магического сообщества. И вот случилось так, что прознал он о том, что сестра его живёт у Пустого, и не побоялся прийти и вызвать его на честный бой.
Поняла тогда бабка моя, что последний её родственник уничтожен будет тем, кого она тогда уже любимым звала, ибо полюбила она мага-Пустого, а он её полюбил. И просила она, чтоб не ходил возлюбленный её против брата драться, и согласился он, отвергнув предложение на честный бой.
Тогда разгласил брат её по всей округе, что Пустой, живущий там, труслив, и боится один на один против мага выйти. Да вот только всё равно ему не поверили, и Пустого продолжали бояться.
И вот пришла брату в голову коварная мысль, что Пустой выйдет защищать честь любимой своей. Да так и получилось, когда брат собственную сестру свою начал поносить, рассказывая, как она, незамужняя, с мужчиной живёт.
Не сдержал своего обещания любимый её, и вышел, чтобы защитить честь наречённой жены своей. Но не успел он к бою подготовиться, как напал на него брат любимой, знавший, что не победить ему Пустого в честном бою. Напал на него подло и коварно, Адским Пламенем опалив магу кожу. И упал Пустой, не в силах подняться, и почти повержен он был, да только жена его, увидев схватку мужа своего с братом, выбежала из…
Дальше конец страницы был опален так, что рассыпался в руках Мизраэля, как только он до него дотронулся. Юноша потянулся за следующим листом.
… долго горевал над утратой своей. Брат же забрал сына его, похитив у отца родного, и воспитал сам. Искал Пустой мальчика, да только так найти и не смог, не сумев оправиться от потери любимой — да от ран и ожогов, полученных от брата её.
А брат тем временем сына сестры своей, погибшей от его руки, против отца настроил, предсказав ему, что предназначение его — отца убить да за смерть матери отомстить. И, когда исполнилось ему всего пятнадцать лет, нашёл сын отца своего, живущего отшельником на пустоши.
Пытался вразумить его отец, рассказать, от чьей руки мать его погибла, да не слушал сын голоса крови. Был ему дядя роднее отца, а слова роднее матери, и вызвал он отца на смертельный бой, как ранее дядя его.
