Главная героиня рассказа, так и пребывающая в образе пантеры, тем временем задумала каверзу. Воспользовавшись увлечением Алексы, замедлившей шаг, она присела, напружинилась и приготовилась прыгнуть и повалить любимую подругу на землю, тем самым одержав победу. Уже оттолкнувшись от земли, Магма поняла, что просчиталась. Перед ней была не просто ведьма и ее подруга, но еще и сильная, если не сильнейшая, эмпатка. Сверкнула голубая искра, потом еще и еще, и голубой поток унес Алексу из зоны поражения. Магма промахнулась и грациозно приземлилась на землю, а Алекса уже шла по другую сторону от Кирилла и даже не сбилась с размеренного повествования.
— Аргхат мыр кат, — выругалась пантера.
Кирилл оторопело вертел головой.
— Ты когда успела научиться? — в один голос спросили Магма и Кирилл.
— Мир не в один день строился. Да и к тому же не только вам свой дар совершенствовать. Кстати, Магма, пора тебе снова человеком становиться. Скоро уже дачи начнутся, а там вряд ли кто-то поверит в ручную пантеру, а если еще и услышат, что ты разговариваешь, то полпоселка придется в чувство приводить.
Алекса уже давно практиковалась в перемещениях, и постепенно долгие тренировки стали приносить пользу. Не зря говорят, что если долго мучиться, что-нибудь получится! Девушка научилась мастерски перемещаться на короткие расстояния. Однако при попытке переместиться на мало-мальски приличную дистанцию девушку заносило куда угодно, только не туда, куда нужно. Много раз ее спасали крылья и заклинание направления.
Дни пролетали за днями. Два выходных, запланированных на даче, вылились в целую неделю. Дел было много, но их с лихвой покрывала близость реки, леса и малолюдность места. Однако возвращение в город не стало от этого менее приятным. Бабушка пробыла в Димитровграде ровно три часа и снова уехала на дачу, сообщив, что огурцы и помидоры без нее погибнут, а уж смородина и яблони вообще смертельно обидятся и плодоносить не будут.
В городе Алекса продолжила просвещать Магму по поводу нончармской составляющей ее жизни, Кирилл не отставал. Он уже порядком пообвыкся, не впадал в ступор всякий раз, когда видел свое отражение в зеркале, и не сопротивлялся при упоминании о какой-либо девчачьей вещи, которую ему пытались впихнуть истинные девушки. «Поверь, это далеко не все прелести жизни настоящей девушки, главного тебя все же лишили», — часто приговаривала Магма, особенно когда Кирилл начинал сопротивляться по какому-нибудь не стоящему того, по ее мнению, поводу.
