– Постойте! – замахала руками Марго, в голове ее царила полная каша. – Смерть всегда очевидна, даже рядовой фельдшер, да что там – деревенская знахарка, осмотрев человека, скажет, мертв тот или жив.
– Хм, случаются и ошибки – в случаях летаргического сна.
– Но и при летаргии человеку требуется воздух! Из-за его недостатка спящий этим сном наверняка проснулся бы и умер в мучениях, если его не успели бы раскопать. Нет-нет, не думаю, что несколько докторов —! – не распознали бы летаргию. Здесь что-то другое… Колдовство какое-то, не меньше.
– Увольте, ваше сиятельство, колдовство вы лучше оставьте невежественным бабкам.
– Да и я не особенно в это верю… Но, Виссарион Фомич, как же это все получилось? И зачем?!
– Мадам, я покуда не в силах вам ответить. Одно я знаю наверняка: ваша родственница Элиза жива. Не исключаю, что и ей уготована участь Загурского.
– Полагаете, что и Элизу… убьют?!
– А ведь ловко придумано, – сам с собой рассуждал Зыбин, – обоих уже погребли, и их настоящую, более позднюю, смерть никто не должен был заметить…
– Придумано?! То есть кто-то готовил некое преступление, заранее все это обдумав? Боже мой! Как же нам быть? Надобно отыскать девушку и… и спасти ее! Коли Элиза жива, нельзя допустить убийства. А у нас ни мотива нет, ни малейшего представления о том, каким образом сымитирована смерть, кому и зачем это понадобилось!
– Мотива, говорите, нет? – крякнул Зыбин. – Мотив-то имеется…
Дверца кареты приоткрылась, и Чиркун сообщил:
– Господа, подвода прибыла.
Могила выглядела так, будто ее не трогали, на холме стоял закрытый гроб, к которому подвели крестьянина.
– Погляди, любезный, – сказал Зыбин ласково, – знаком ли тебе господин во гробе? Эй, посветите.
Крышку отодвинули, подняли фонари, крестьянин шарахнулся назад, как от чумы, закрестился:
– Свят-свят-свят… Это ж наш барин, Загурский Вацлав Ильич! Мы его опосля Рождества… Как же он?.. Словно живой… как же это?! – Но крестьянский ум не мог долго находиться в состоянии неопределенности и, в отличие от полиции, быстро выдал резюме: – А! Барин в упыря переродился!
– Но-но-но! – прикрикнул на него Зыбин. – Ты мне это брось – про упырей легенды складывать! Запомни, поганая твоя рожа, коль тут у вас пойдут слухи про барина-упыря или, того хуже, про то, как с кладбища вывезли гроб с телом господина Загурского…
– Не пойдут! – мигом сообразил мужик.
– Я тебя в каторгу определю, – все грозился Зыбин, которому мало было обещаний. – Сгниешь на подземных работах, в кандалах!
