Женитьба Лоти | страница 35
В этих причудливых венках – самом богатом украшении Рараху – бывало много белых цветов гардении с ароматом амбры…[56]
Существовало еще одно украшение, более парадное, более изысканное, чем цветочный венок, – венки из соломки пииа – тонкой, белой, похожей на рисовую, – с невероятным искусством сплетенные руками таитянок. К венку из пииа обязательно привязывался пучок рева-рева, что как облачко парит при малейшем дуновении ветерка.
Рева-рева (значит «колыхаться») – это большие связки тончайших прозрачных золотисто-зеленоватых лент. Таитянки добывают их из сердцевины кокосовых пальм.
С наступлением темноты Рараху принаряжалась, распускала длинные волосы, и мы с нею шли гулять. Мы смешивались с нарядной толпой на главной улице Папеэте перед освещенными витринами китайских лавок, а не то при лунном свете обходили поляну, где плясали упа-упу.
Вскоре мы возвращались домой. Рараху почти никогда не участвовала в развлечениях прочих девушек и среди них слыла благонравной.
Да, это все еще было для нас время мирного счастья, но уже не того ненарушимого покоя и беззаботного веселья в дебрях Фатауа…
И тревога и грусть уже нашли дорожку в наш дом. Я любил Рараху все больше. Для меня она стала единственной в мире; жители Папеэте считали ее моей женой… Приятное уединение все больше сближало нас. Но эта околдовавшая нас жизнь не имела будущего – скорая разлука разрушит все…
…Разлука из разлук – между нами лягут моря и континенты и безбрежные дали вселенной…
X
Как-то мы собрались в гости к Тиауи, в ее дальнюю деревню. Рараху заранее радовалась этому путешествию. Рано утром мы вышли по дороге в Фаа с легким по-таитянски багажом за плечами: белая рубашка для меня, два парео и розовая муслиновая тапа для малышки.
В этом эдеме путешествуют, как в золотом веке, если, конечно, в те незапамятные времена уже изобрели путешествия.
Нет нужды нести с собой ни оружия, ни денег, ни еды. Вас везде приютят, накормят – задаром, от чистого сердца. Нигде на Таити вы не встретите хищных зверей, кроме нескольких, завезенных из Европы. Да и те почти все обретаются в Папеэте.
Наш первый привал был в Папара на закате первого дня, когда туземные рыбаки возвращались с уловом на крошечных пирогах с балансирами. Деревенские женщины встречали их на берегу и наперебой предлагали нам ночлег. Одна за другой причаливали к берегу остроконечные пироги: гребцы со всей силы лупили веслами по воде и громко трубили в раковины, подобно античным тритонам.