— По-моему, люди решили, что ты идиот, — фыркнула я. — Подобные клятвы, как мне кажется, даже самые упертые Светлые рыцари не дают.
— А ты что, Ристи, хочешь, чтобы я тебя поцеловал? — заинтересовался Корин.
— Только рискни здоровьем! — сразу же ощетинилась я. — То, что мы с тобой изображаем влюбленную парочку, еще ничего не значит.
— Я нашел! — радостно завопил рядом Мигель. — Жреца нашел!
— Какого жреца? — хором удивились мы.
— Ну как же? Чтобы вам поцеловаться можно было. Жрец Пафнутия от подобной клятвы может освободить!
— Зачем? — снова хором застонали мы, взирая больными глазами на не в меру угодливого пацана. — Ты же знаешь, что на самом деле мы вовсе не влюблены друг в друга!
— Да? — искренне огорчился Мигель. — А я думал, вы передумали. Вон как веселились славно! И через костер прыгали, и танец влюбленных танцевали.
— Ну и что нам теперь делать? — тоскливо поинтересовалась я.
— Попробую отвлечь жреца более важными проблемами, — пообещал Корин и смело ринулся в бой. — Отче, не соизволите ли вы выслушать нас?
— Да, сын мой…
— Мы хотели бы получить разрешение сочетаться браком не здесь, а в своем городе, в кругу родни. Не могли бы вы выдать нам соответствующее разрешение?
— Понимаю, сын мой. Что ж… сие разрешение будет тебе стоить четыре золотых. И еще один за оформление документов.
Корин вздохнул, но спорить не стал, раскошелившись на пять золотых. Жрец сложил их в мешочек на поясе, погладил его, как любимую наложницу, достал свиток, вписал наши имена и шлепнул печать. И за это он содрал с нас столько денег? Ужас! Однако, как оказалось, это было еще не все. Жрец отнюдь не успокоился на достигнутом и, масляно улыбаясь, предложил Корину нарушить-таки его клятву относительно поцелуев. Норлок, вошедший в роль Светлого рыцаря, благородно отказался, сославшись на правила чести и нормы морали.
— Жаль, жаль… — с наигранным огорчением вздохнул жрец. — Ведь ты, без сомнения, очень хочешь поцеловать свою прекрасную нареченную.
— Очень! — согласился Корин, продолжая играть роль влюбленного в меня рыцаря. Я скромно потупилась и попыталась покраснеть.
— Так знай же, сын мой, что Пафнутий щедр к влюбленным. Властью, данной мне этим святым, я освобождаю тебя от твоего слова на сегодняшний день. Ибо ныне великий праздник. Ну же, целуй свою нареченную!
— Целуй, рыцарь, целуй, ныне все можно! — поддержал жреца целый хор пьяных голосов, активно принявших участие в нашей «трагедии».
Хе… ну, если посмотреть со стороны, то иначе, как трагедией, такое и не назовешь. Двое вполне приятных молодых людей, влюбленных (по их мнению) друг в друга, получили благословение Пафнутия, а поцеловаться не могут! Это ж какая несправедливость! Да я бы сама бедняжкам изо всех сил посочувствовала. Вот только одна проблема. Влюбленными друг в друга мы точно не были. Но если толпа это поймет, то, пожалуй, порвет на части. Ибо народу явно захотелось зрелища. Господи! Да что ж нам теперь делать-то? Убью этого услужливого мерзавца Мигеля, если нам удастся выпутаться из этой ситуации!
