Между тем в Москве, за кремлевскими стенами, в алтаре Успенского собора держали совет первые лица Российского государства, именно: сам Александр Петрович, дьяк Перламутров, главнокомандующий вооруженными силами Василий Иванович Пуговка-Шумский и патриарх Филофей; судили-рядили, как бы развести свалившуюся беду. С неделю примерно как до Первопрестольной дошло известие, что в Чухонской земле объявился неведомый баламут, который выдает себя за Государственное Дитя, якобы чудом спасшееся от рук наемных убийц, который поносит московские власти, собирает войско из отребья и головорезов, грозит интервенцией и вообще покушается на престол. По справкам Приказа государственной безопасности вроде бы это был проворовавшийся кассир Злоткин, однако в верхах полагали, что сведения недостоверны и нуждаются в подтверждении. Как бы там ни было, над страною нависла серьезная опасность — это было ясно, как божий день, и уже принимались меры: гвардейские полки были приведены в боевую готовность, правительству Эстонии послали грозную ноту, — ответа, впрочем, не получили, — воеводам западных областей приказали распорядиться, патриарх Филофей разослал по городам и весям наставительное письмо, в котором предписывалось: «…к сему злохищному, Русской земли и православной нашей христианской веры лиходею не приставать, речей воровских не слушать и грамот Васькиных изменнических не читать, и ничем беглому самозванцу Ваське Злоткину не способствовать, ни оружием, ни провиантом, ни делом, ни помыслом, ни мечтой». Трудно было предугадать, в какой степени действенными окажутся эти меры, поскольку Россия уж больно непредсказуемая страна, и поэтому решено было созвать узкое совещание, чтобы хорошенько обмозговать свалившуюся беду. В алтаре Успенского собора удушливо пахло ладаном, горели лампадки, похожие на огромные самоцветы, сияла позолота, матово светилась утварь из электрона. Государь Александр Петрович с мольбою в голосе говорил:
— Послушай, Перламутров, ведь ты же расследовал это дело, едрена мать! Скажи ты нам на милость: может быть такое, чтобы наследник Аркадий остался жив?!
— Этого случиться ни в коем случае не могло.
— Вот и я говорю: ведь я же своими глазами видел его в гробу! Значит, спокойствию страны угрожает прямой жулик, значит, нужно навести в массах ту пропаганду, что на Россию идет войной не Государственное Дитя, а жулик и прохиндей!
Пуговка-Шумский сказал:
— У Шекспира в драме «Гамлет» есть такие слова: «Я жулик, но не жулик кто ж?»
