– Согласится она со мной поговорить?
– Она говорит, что ничего о ней не знает. Просто видела ее здесь несколько раз, и все.
– Откуда же у нее тогда этот адрес?
– Кэнди как-то приглашала ее зайти. Но Синди так и не зашла. Адрес у нее был в записной книжке.
Винс дал Мэрилин пятьдесят фунтов и взял у нее бумажку с адресом.
– Ты очень щедрый, Винс, – сказала она.
– А то, – ответил Винс и раскрыл сложенный листочек.
Это был адрес.
Он прочел его.
Это был адрес квартиры в Арлингтон-Хаусе, тот самый, где он только что побывал.
Он рассмеялся.
Мэрилин захотела знать, что его так рассмешило, и Винс ей рассказал.
Ее это тоже позабавило.
Затем Винс спросил:
– А ты умеешь делать массаж? Хоть немножко?
– У меня сильные пальцы.
– Хочешь, поедем со мной в гостиницу.
– Конечно. А где ты остановился?
– Пансион «Пассат». Это рядом с гаванью.
– Ну пошли. Ты больше ничего не хочешь?
– Нет, правда. Только массаж.
– Это запросто.
Помолчав, она добавила:
– Я бы хотела, правда.
«Я бы хотела, правда», – мысленно повторил Винс эти слова.
Было что-то в том, как она это сказала, что взволновало его. Не в плане секса, а как-то по-другому. Глаза у нее при этих словах широко раскрылись, и Винс почуял в ней какую-то уязвимость, и это очень ему понравилось. «Я бы хотела, правда». Как будто она говорила с возлюбленным, а не с клиентом. Винс, правда, себя клиентом и не ощущал.
Они ушли из бара и пошли через парк. Мэрилин взяла Винса под руку и прижалась к нему. Винс обнял ее. Она была ничего, эта Мэрилин. Славная девчушка, подумал Винс. И искренняя. Сама искренность.
У Мэрилин были большие кроткие глаза, и когда она разговаривала с Винсом, то смотрела прямо ему в лицо, и Винсу казалось, что она заглядывает ему в самую душу. А он-то думал, что только подростки испытывают нечто подобное.
Потеплело, и море успокоилось. Далеко на горизонте уходили в ночь огоньки кораблей. Светил месяц. Настоящий маргейтский ноктюрн.
Когда они пришли в комнату Винса, он снял брюки и улегся на кровать лицом вниз. Мэрилин сняла туфли, подтянула платье и расположилась над его поясницей.
– Масла у меня нет, – сказала она.
– Это без разницы, – ответил Винс.
Она владела настоящей терапевтической техникой. Куда лучше, чем та, в массажном салоне. Руки у нее были ласковые. Винс закрыл глаза и позволил себе расслабиться.
– Если хочешь, я могу остаться на ночь, – прошептала Мэрилин.
Винс вспомнил о чердаке, о спальном мешке, о лестнице, о предосторожностях, которые принял, и неохотно сказал:
