Анна-Мари затолкала волосы под шлем, защелкнула его в кольцо на скафандре и, выйдя наружу, принялась озираться.
— Нарекаю тебя Бильярдный шар!
— Неплохо, — одобрил Джейсон. — Будет очень жаль, если у планеты уже есть имя.
Они вышли за пределы защитного поля, и трап повез их вниз. Джейсон нес тяжелый портативный глубинный радар.
Они двинулись к предмету, темневшему на экране радара. Джейсон был на голову ниже жены и раза в два шире — типичный землянин, по сравнению с тонкой Анной-Мари он казался уроженцем Джинкса. Он без труда передвигался в условиях малой гравитации. Анна-Мари, подлетая, как воздушный шарик, держалась рядом с мужем лишь благодаря длинным ногам и ценой больших усилий.
Джейсон остановился над местом расположения сейфа и собирался оставить на льду метку, чтобы потом вернуться и выкопать его. И тут изображение исчезло.
Услыхав треск, Джейсон обернулся. Из-подо льда вырвался фонтан пара, подсвеченный снизу розовым. Анна-Мари уже бежала к кораблю, едва касаясь ногами земли. Джейсон собирался сделать то же самое.
В облаке пара, вернее, теперь уже в облаке опадающих ледяных кристалликов, возникла огромная фигура. Это был кзин в вакуумном скафандре, держащий в руках полицейский акустический пистолет. Он вылетел на поверхность уже бегущим и действовал с нечеловеческой точностью.
Джейсон начал падать как сдувающийся воздушный шар. Анна-Мари при низкой гравитации большими скачками неслась по ледяной пустыне, но медленно, словно во сне. Кзин не обращал внимания ни на нее, ни на Джейсона. Он устремился к кораблю, воспользовавшись двумя миниатюрными реактивными двигателями.
Выход из корабля прикрывало только силовое поле, но тяжелая дверь стала опускаться. Слишком медленно. Джейсон был еще в сознании и видел, как несомый двигателями кзин упал на убирающийся трап, а трап протащил его сквозь защитный занавес. Тут в глазах у Джейсона помутилось, и сознание покинуло его.
В комнате отдыха сидели два человека, один кукольник и один кзин. Чафт-Капитан решил сам заняться допросом пленников, чтобы ничего не упустить. Он был кзином благородного происхождения, уже имеющим половинное имя, то есть указываемое через дефис. Если бы он находился в комнате с пленниками не один, то не сумел бы скрыть свое беспокойство. Но его экипаж наблюдал за происходящим из зала управления.
Кукольник приподнял голову. Его шея извивалась, как у пьяного. Но вот она перестала заваливаться то в одну, то в другую сторону, взгляд стал осмысленным. Кукольник на языке кзинов спросил:
