– Не нравится мне кино, – проговорил Владимир Васильевич, скорчив брезгливую мину.
– Что именно? – осведомился Валдис.
– Не могу понять. Вроде бы секс как секс, а что-то в нем не то.
– Может, вам мешает Кенар? Не годится он на роль страстного мачо, особенно когда знаешь, чем он прославился.
– Может, может... – задумчиво произнес зам. – Мачо, говоришь? Нет, на мачо он не тянет, да и страсти в нем с гулькин нос. Животный инстинкт, не более.
– Вас смущает тройной секс? – подсказывал Валдис.
– Меня смутить уже ничем нельзя, – буркнул тот. – Не могу ответить на вопрос: для чего это снимали?
– Хм, – усмехнулся Валдис. – Наверное, ляпают порнуху и продают как документальное кино.
– А я в этом не уверен. Ладно, отставим догадки. Завтра... то есть сегодня с утра отнесете кассеты на экспертизу, они расскажут, что тут сокрыто от наших глаз. Давайте-ка по домам разбегаться.
– Владимир Васильевич, – задержала его Ника. – Получается, Кенар и Красавчик из одной компании?
– Сама видишь.
– Думаю, и Роменская тоже, – добавил Валдис. – А Красавчика с Роменской знает Клара, отсюда можем предположить, что и Кенара она знает.
– Когда вы с ней будете беседовать?
– Завтра... то есть сегодня в десять.
– Тогда спать, спать! – рявкнул зам и поднялся.
Ника отвезла Валдиса, приехала домой. Мать с отцом не спали.
– Ника... – начал папа.
– Я не могу, умираю, – перебила она его, идя к себе. Упала на кровать прямо в одежде, решила чуточку расслабиться, всего на пару минут. И отключилась.
Наступило утро, усилился мандраж. Во-первых, Клара решала мучительный для себя вопрос – идти или не идти в прокуратуру? Потом решила, что надо пойти хотя бы на разведку, с органами лучше не вступать в конфликт. Она наметила тактику поведения, но не избавилась от чувства страха. Во-вторых, пора брать быка за рога, то есть Мартына. И тут у нее не все ладилось, в плане – как это сделать легко и красиво, чтоб он сам кинулся к ее ногам. В общем, утро началось в сплошной неуверенности.
Приведя себя в порядок, Клара присела на край кровати, тихонько позвала, чтоб грубо не оборвать утренний, крепкий сон:
– Милый...
Сладенькие словечки не в ее духе, но как еще показать мужчине, что он ей дорог? Клара готова была переделать себя, готова на любые ухищрения, лишь бы получить желаемое. Ей всегда удавалось добиваться своего, почему же сейчас ее охватывает робость – непривычное чувство? Наверное, так и должны строиться отношения между мужчиной и женщиной. Клара, далеко не феминистка, согласна уступить первенство мужчине, но при том руководить избранником подспудно. И это были бы идеальные отношения.
