— Зачем?
— Говорят, что он сошел с ума, — ответил Клеомен. — Тир — это остров. Ладно, говорит он, но только пока за дело не возьмется Александр. Он построит мост. Он свяжет остров с сушей. А потом им придется сдаться, как это было со всеми в этой стране, и стать ее частью.
Мериамон закрыла глаза. Ну конечно, сумасшедший. Одержимый. Заговорила Таис:
— Здесь-то все просто. Но воды вокруг острова глубокие, а тирцы не будут смирно сидеть, дожидаясь его.
— Он сделает это, — ответил ей Клеомен, который обожал царя давно и поклонялся ему даже больше, чем Мериамон. — Он привел людей с гор, они нарубили деревьев, и люди растаскивают Старый Тир по камешку — а они огромные, должно быть, их клали великаны. Ты можешь уже увидеть, каким будет мост, с самого начала стройки.
— Покажи мне.
Сначала Мериамон подумала, что никто ее не услышал. Потом Клеомен спросил:
— Что?
— Покажи мне, что он сделал, — повторила Мериамон. — Возьми меня посмотреть мост.
— Может быть, через несколько дней, — ответил Клеомен, — когда ты немного окрепнешь.
— Сейчас, — сказала Мериамон.
Она добилась своего. Клеомен был сам не рад, но обожание приносит и такие плоды. Таис пожала плечами, Филинна пыталась возражать, но бесполезно. Нико ничего не сказал. Он свирепо смотрел на Клеомена, и, хуже всего, тому пришлось нести Мериамон. Рука Нико была еще недостаточно сильна для этого, если вообще когда-нибудь будет таковой.
Они составили великолепную процессию: во главе шла Сехмет, гордо подняв голову и хвост, остальные следовали за ней. Мериамон завернули, словно мумию, так же плотно и почти так же туго. Один из слуг нес балдахин от солнца, что Мериамон совсем не нравилось — она хотела, жаждала тепла на своем лице, света в глазах, хотя они горели и слезились от его силы.
Нико это понял. Он отстранил слугу с балдахином и, ни слова не говоря, занял его место. Мериамон была рада ему. В ее возвращении в жизнь он был надежным якорем, даже с таким мрачным лицом.
Ветер был холодный, но он был свеж, поскольку они пришли к морю. Мериамон жадно вдыхала его, словно стараясь напиться. Она почувствовала себя сильнее, почти так, чтобы встать и пойти. Может быть, когда они доберутся до моста, она попробует.
Пока она была больна, лагерь передвинулся южнее, к Старому Тиру, расположившись между городом и берегом напротив острова. Клеомену пришлось нести ее дольше, чем она ожидала, но он справился. Он вспотел, несмотря на холод, и тяжело дышал, когда они шли на звуки молотков, пил и бой барабанов у царского моста. Люди кричали, некоторые пели, и слышалось на удивление много смеха.
