Молодцов, Дураков и Синичкина вышли на улицу. И сели там на лавочку у калитки.
— Элеонора… — опять начал Федька.
— Да ладно уж, Дураков, — со смешком прервала его Синичкина. — Называй меня просто Элей.
— Эля, покажи нам, пожалуйста, свою картину, — вкрадчиво попросил Дураков.
— Какую картину?
— Ту, что ты в музее перерисовывала.
— А почему я должна вам ее показывать? — как всегда, начала выпендриваться Синичкина. — Поезжайте в музей и смотрите, сколько влезет.
— Так ее из музея украли.
— А мне-то что?
— Эль, ну покажи-и, — канючил Федька.
— За показ деньги платят, Дураков. Понятно?
— А мы заплатим, — пообещал Димка. — Мы ее даже купить у тебя можем.
— Купи-и-и-ть? — удивленно протянула Синичкина.
— Ага! — разом подтвердили ребята.
— А зачем вы хотите ее купить?
— Ты ее так классно нарисовала! — с притворным восторгом воскликнул Молодцов.
— Не нарисовала, а сделала копию, — поправила его Синичкина.
— Всё равно классно! Она даже лучше оригинала получилась. Скажи, Федька?
— Ну! — сказал Федька. — Лучше!
Синичкина подозрительно взглянула на Дуракова.
— Ты-то откуда знаешь? Ты же ее не видел.
— Зато я о ней слышал, — нашелся Федька. — От Димыча…
— Да, да, — закивал Молодцов, — я ему все уши прожужжал, какая ты, Эля, классная художница.
Синичкина даже слегка порозовела от удовольствия.
— А за сколько вы хотите её купить?
— За сто рублей, — сказал Димка.
Но лучше бы он этого не говорил.
— Что-о?! — взвилась Синичкина. — За сто рублей?! Да у меня краски дороже стоят! Сто рублей! Идите-ка отсюда, раз в живописи не разбираетесь!..
— Ну хорошо, хорошо, — поспешно произнес Дураков. — Не сердись, Эля. Сколько ты хочешь?
Глаза Эльки мстительно блеснули.
— Пять тысяч долларов!
— Ах, пять ты-ы-сяч… — стал заводиться Димка, но Федька предостерегающе наступил ему на ногу, и Молодцов закончил более-менее вежливо: — Не много ли, Эля?.. Ты ведь все-таки не Пикассо.
— Я лучше Пикассо, — без ложной скромности заявила Синичкина.
— Эль, ну покажи картину, — взялся по новой упрашивать Федька. — Жалко тебе, что ли?
Теперь в глазах у Синичкиной блеснул озорной огонек.
— Так уж и быть, Дураков, — покажу. Но с одним условием.
— С каким?
— Достань носом до своего пупка.
— Чего-чего? — переспросил Федька.
— Носом до пупка достань, — усмехаясь, повторила Элька.
— И всего-то?
— Всего-то.
— И ты покажешь картину?
— Покажу.
— А не врешь?
— Не вру.
— Ну ладно. — Дураков наклонился, пытаясь дотянуться носом до пупка. Но не тут-то было. Тогда он опустился на корточки и повторил попытку. С тем же успехом.
