Прошли годы.
Моя первая жена стала в Соединенных Штатах известной певицей. Узнав из газет о приезде Флоры во Францию, я решил пойти на пресс-конференцию, которую она устраивала для журналистов. Увидев меня, она помахала мне рукой, как старому другу. А позже, когда репортеры потянулись к выходу, подошла, посмотрела мне в глаза и сказала:
— Вилли, как ты изменился!
Я стоял молча, не в силах сказать ей, что она — она не изменилась. Флора выглядела такой же молодою, как и шесть лет назад, хотя я знал, что ей уже под сорок. Я застыл в неподвижной, идиотской позе, беспомощно опустив руки. Она взяла меня за локоть.
— Вилли, я узнала, что Сильвия тебя бросила. Мне тебя искренне жаль.
Теперь уже и Флора жалела меня. Тем не менее она обошлась со мной жестоко, так же, как и Сильвия, но я не мог сердиться на них, понимая, что во всем виноват сам. Во всем. Я пробормотал:
— Ты замужем?
— Да.
— Счастлива?
— Да.
Я повернулся, дошел до двери, открыл ее, изобразил на лице улыбку, сказал:
— Я рад твоему успеху и твоему счастью, Флора.
В холле отеля я посмотрел на себя в зеркало. Я легко мог бы сойти за ее отца. И за дедушку Сильвии. Смешки в зале.
Газеты писали: «Сильвия Сарман, первая звезда французского кино, с большим успехом играющая сейчас в пьесе Мишеля Барро «Изабель, любовь моя», только что объявила о своем возвращении на экран, намереваясь сняться в фильме, продюсером которого будет она сама. С этой целью Сильвия Сарман собирается восстановить разорванные связи и пригласить всех, с кем она начинала свою карьеру в кино: Таким образом, первой партнершей Сильвии в картине будет Фредерика Мэйан, — замечательная актриса, оказавшаяся сейчас в тени. Постановщик фильма— Вилли Браун, чьи первые картины остались в памяти у каждого из нас. Сценарий написан Мишелем Барро, мужем Сильвии Сарман. Итак, есть все шансы на то, что этот фильм станет кинематографическим событием года»,
Сильвия, — уж не знаю, откуда она взяла мой адрес, — явилась ко мне. Я, хотя и ждал ее визита, невольно попятился, столкнувшись с ней лицом к лицу. Улыбнувшись мне, она спросила:
— Можно войти?.
— Входи.
Я сгорал от стыда за убогость моего жилища, небрежность платья. Сильвия осмотрелась, села, вынула из сумочки пачку сигарет. Не прошло и пяти минут, как я снова привык к ней. Тот же взгляд, те же волосы, духи, привычки. Как будто ничего не произошло, как будто мы никогда и не расставались…
— Ты читал газеты?
— Да.
— Ты сейчас свободен?
