— Спасибо, Темирочка, спасибо тебе… Поставь вот тут тарелочки.
— Благодарствуем, тетенька! — шепотом пробежало между детьми.
Семен Васильевич вышел за женой в темненькую прихожую, обнял ее и поцеловал в лоб.
— Ах ты моя верная «седая богиня»!
«Голубчик мой, сам-то чист душой, как дитя… Радуется за своих мальчишек больше, чем если ему что сделаешь», — думала растроганная старушка, проходя в свою чистенькую кухню.
Надо было видеть, с каким удовольствием разговлялись эти полуголодные, неизбалованные дети и как по-своему в глубине души они ценили это баловство доброй с седыми локонами, тетеньки… Сколько было потом толков об этом…
СЕРЫЙ ДОМ С ЗЕЛЕНЫМИ СТАВНЯМИ И ЕГО ОБИТАТЕЛИ
Семен Васильевич Кривошеий с женой Татьяной Петровной уже давным-давно, как говорится, с незапамятных времен, жили в уютном сереньком домике с зелеными ставнями, на конце 15-ой линии Васильевского острова.
В околотке все знали Семена Васильевича и почему-то называли его «советником». Может быть потому, что он и на самом деле состоял в чине надворного советника. Так называли его деды, отцы, так называли за глаза и ребятишки. Все относились к нему с большим уважением и очень интересовались его своеобразной жизнью.
— Восемь часов… «Советник» на службу пошел, — говорили соседи, видя, как рано утром бодрый старик (летом в драповой, порядком выцветшей, а зимой в ватной, шинели и в красном с зелеными полосами, вязаном шарфе) отправлялся пешком на службу. Он служил где-то далеко в центре города, за Невою, в одном из министерств.
— Скажите на милость! Как время-то летит… уже «советник» со службы идет… четыре часа, — встречали на Васильевском острове Семена Васильевича, возвращавшегося со службы, и проверяли часы.
Так проходило много-много лет.
У Кривошеиных только и была одна дочь, Агния — девица уже немолодая, молчаливая, всегда чем-нибудь недовольная и раздражительная. Она почему-то особенно не любила детей.
Семен Васильевич и Татьяна Петровна прожили всю жизнь душа в душу и до старости лет сохранили друг к друг самые нежные чувства. Он ее называл то «Темирочка», то «седая богиня», а она его — «Симушка».
Они были люди старинных понятий и взглядов и большие домоседы.
Одна только Агния вносила в эту тихую жизнь некоторое недовольство и споры.
Отец относился к ней часто шутливо, называя ее «принцессой», но все-таки во всем уступал — он жалел, что вся ее жизнь прошла без всяких развлечений, в нужде и заботах… Старушка мать просто побаивалась своенравной девушки.
