Мирные занятия группы капитана Бунцева в убежище были нарушены внезапно возникшей канонадой. Далекая, но сильная канонада всех насторожила.
— Началось! Наши наступают! — сказала Кретова.
В начавшейся канонаде до слуха донеслись характерные звуки мотоциклетных моторов, потом послышались и команды на немецком языке. Выключив свет, все невольно схватились за оружие.
Через несколько минут во двор завода въехало несколько мотоциклов. Гитлеровцы поставили машины у стен здания, а сами разбежались во все стороны. Один бросился по направлению к ним. Все замерли, держа оружие наготове.
Пришедший гитлеровец использовал соседнее помещение в качестве туалета и тем самым замаскировал и прикрыл их, пусть не совсем приятной, но надежной завесой.
Когда вражеский солдат ушел, Ласло схватил руку Ольги и радостно пожал ее, давая понять, что пока опасность миновала. Но в это время оттуда, где стояла поврежденная кирпичная труба, донеслись короткие, глухие автоматные очереди, за ними разрыв гранаты, опять гранаты и потом громкие гнусавые голоса гитлеровцев. Все четверо задавали себе один вопрос: что случилось? Они чувствовали — произошло какое-то несчастье.
Пренебрегая опасностью, Карл подошел к заваленной выбоине в наружной стене и стал прислушиваться сквозь щель к тому, что происходило на территории завода. И он услышал страшную новость:
— Цвай руссиш зольдатен капут, — печально и тихо сказал Карл и начал пояснять, что как он узнал из разговоров фашистов, два русских солдата-разведчика использовали полуразрушенную трубу в качестве наблюдательного пункта, имели радиостанцию и по радио сообщали своим о противнике.
«Вот кого они искали: разведчиков, а не нас», — подумал Бунцев.
Все почтили молчанием память погибших героев и в душе поклялись отомстить ненавистным гитлеровцам за гибель бесстрашных воинов.
В наступившей тишине Бунцев и его товарищи услыхали все нарастающий гул моторов советских самолетов и уже не чувствовали себя одинокими. Никому из них не приходила в голову мысль о том, что своя же авиация может сбросить бомбы и попасть в то помещение, где они скрываются.
Гитлеровцы опасались, что советские разведчики вызвали авиацию на себя, и потому, услышав гул приближающихся советских самолетов, побежали укрываться в ямы за пределами завода. Все четверо почувствовали явное облегчение и уверенность в благополучном исходе их дневки. Но советские бомбардировщики только пролетели над заводом для выполнения своих боевых задач в глубоком тылу противника.
