— Скажи, Гоум, почему они заражают людей?
— Потому что они, несмотря на размеры, очень сложны и имеют собственные программы. После постигшей Селен катастрофы они выбрались из лабораторий и оказались на поверхности нашего мира. Скажи, Аргел, — обратился он к юноше, что ты делаешь, когда тебе жарко?
— Прячусь в тень…
— Ну а если тебя настиг холод?
— Наверное, буду искать одежду, чтобы согреться, — не понимая, к чему клонит Гоум, ответил юноша.
— Вот и микромашинам пришлось противостоять постоянно ухудшающимся условиям внешней среды. Приспосабливаясь, они по-прежнему исполняли свои программы, главная из которых — помощь людям. Они не паразиты, они симбионты. Причём вечные симбионты, потому что развились они из самых заурядных модулей, созданных когда-то на таинственном для меня Селене, с конкретными практическими целями: помогать живым существам и обслуживающим их сервам справиться с задачей освоения новых планет.
Старик закашлялся, но спустя некоторое время продолжил:
— Я прочёл несколько древних книг и понял: микромашины инстинктивно ищут живое существо или серва, чтобы внедриться, но, повторяю, в подавляющем большинстве они — не паразиты. Питаясь напряжением электромагнитных полей или существуя за счёт тепловыделения живых тканей, микромашины взамен существенно расширяют возможности выживания… например, обращаясь в наших с тобой кровеносных сосудах, они вырабатывают кислород, восполняя его недостаток в атмосфере, ещё они могут повышать или, наоборот, понижать температуру тела, аккумулируя тепло и сглаживая губительные для живых тканей перепады температур… — Гоум, склонив голову, посмотрел на участки своей посеребрённой кожи и добавил: — Микромашины — удивительный плод кибернетической эволюции.
Аргел слушал его очень внимательно, хотя ему был непонятен смысл некоторых слов, которые употреблял старик.
…Прошло немало месяцев, прежде чем он смог понемногу разобраться в сути вопроса, а потом произошло событие, в корне изменившее его дальнейшую жизнь.
* * *
У рабов, добывающих воздушный камень в реголитных копях Кол Адра, существовали свои негласные правила поведения, олицетворяющие минимальный набор приспособленческих хитростей.
Регрон утверждал, что им очень повезло: работая в отдельной выработке без постоянного надсмотра, они избегали побоев и оскорблений, хотя, по мнению Аргела, ему с лихвой хватало тех издевательств, что приходилось терпеть, вытаскивая обломки породы через узкий лаз, больше похожий на извилистую трещину.
