Юнона уже успела пожалеть, что задала этот вопрос, потому что от услышанного кровь стыла в жилах. Её мать стала изменённой?! Неудивительно, что отец так упорно избегал разговоров о ней. В понимании семнадцатилетней девушки, лучше умереть, чем принять проклятие Селена. Об этом не хотелось даже думать… Но тема уже затронута, и по реакции отца она поняла: в ближайшие минуты им предстоит серьёзный разговор.
А может, он специально позвал её с собой, в расположенные под основанием города подземелья, куда допускались только избранные? Здесь, среди скудной зелени растений, мутных, наполненных пенящейся жидкостью гидропонических баков и пугающих механизмов, похожих на приручённых диких сервов, не было посторонних глаз и ушей, чего не скажешь о других местах, включая их собственный дом, где незримо присутствовали слуги, которые, в противовес достоинствам, имели один патологический недостаток — подслушивали все разговоры, а затем обсуждали дела хозяев не только в своём кругу, но и на улицах.
— Папа, ты специально позвал меня с собой? — не удержавшись, спросила Юна.
Герон кивнул, подтверждая её собственные выводы.
Зная его характер, следовало предположить, что…
— Настали дурные времена, — оборвал её мысль голос отца. — Наш город уже дважды подвергался атакам, и боюсь, что он вскоре разделит участь остальных поселений сектора. — Герон тщательно запер огромные ворота изнутри и обернулся к дочери. — Если Регул падёт, нас ждут суровые испытания, перед которыми бледнеет ужас смерти. Я не хочу, чтобы ты встретила их такой же неподготовленной, как остальные жители.
— Ты говоришь страшные вещи, отец… — содрогнулась Юнона.
— Я всего лишь предвижу некоторые закономерные события, — поправил её Герон. — В наше время люди позабыли один из важнейших постулатов древности, который гласит, что самым ценным в мире является информация.
— Я послушно читала все книги, что ты давал мне.
— Да. Ты молодец, Юна. Однако знаниями мало владеть, нужно понимать их истинный смысл, верно трактовать и уметь использовать по назначению. Сейчас ты, как и большинство жителей наших городов, превратно толкуешь реальность Селена. Я тоже не могу претендовать на знание абсолютной истины, но даже те крохи правды, что удалось узнать и осмыслить мне, могут сослужить неоценимую службу для тебя лично.
— Я не понимаю, о чём ты говоришь, отец.
— Сейчас поймёшь. — Герон жестом указал дочери на широкий проход между дурно пахнущими гидропоническими баками, в конце которого виднелась бледная зелень оранжереи.
