— У меня на уме совсем другое, — признался Дронго. — Его мать умерла в молодом возрасте от онкологии, сестра тоже лечилась от этой болезни. А что, если кто-то узнал о тяжелом заболевании Нагиева и решил его подставить вместо себя? Такое возможно?
— Возможно, — согласился Голиков, — но слишком невероятно.
— Нам еще нужно понять, почему он пошел на столь страшное преступление.
— Он не хочет ни с кем разговаривать, — напомнил Андрей Андреевич, — вы же сами только что убедились. По-моему, сделано вполне достаточно. Я, конечно, подам жалобу, указав на некоторые нестыковки в работе следствия, но, боюсь, это ничего не изменит. Тем более что он сам признался в совершении преступлений и подписал все протоколы допросов.
— Вы видели, как он плакал? — спросил Дронго.
Голиков снял очки и, протерев стекла платком, снова надел их.
— В моей практике были подобные случаи, — тихо сказал он. — Не каждый человек может так вот просто перейти через кровь. Если хотите знать мое мнение, то это как раз свидетельство его вины, а не наоборот. Извините, что вынужден говорить вам такие вещи.
— Нам нужно до конца разобраться, — упрямо повторил Дронго. — Я хочу понять, что произошло.
— Может быть, это нам действительно необходимо, — согласился адвокат. — Но при этом нужно учитывать, что наши действия иногда наталкиваются на непонимание окружающих и приходят в противоречие с их желаниями.
— Кажется, Пифагор говорил, что человек должен делать то, что считает справедливым, что бы о нем ни думали и ни говорили, — вспомнил Дронго. — Мудрый совет.
— Он не хочет ни с кем разговаривать, — напомнил Андрей Андреевич. — А я помню другой мудрый совет: бесполезно искать черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет.
— Если разрешите, я все-таки останусь при своем мнении, — упрямо настоял Дронго.
— Конечно. — Голиков снял очки, еще раз протер стекла платком и, не надевая очков, тихо сказал: — Вы интересный типаж, господин Дронго. Не знаю, чего вы добиваетесь, но думаю, что вам нелегко. Выдержать такое испытание может не каждый человек. И вообще, даже приходить сюда — нелегкая задача.
— Я профессиональный юрист в пятом поколении, — пояснил Дронго, — и всю свою жизнь занимаюсь только этим. Но до сих пор не научился оставаться равнодушным во время таких расследований.
— Что ж, каждому свое, — согласился адвокат, надевая очки. — Но идемте быстрее. А то уже шестой час, и нас могут не выпустить, — пошутил он. — Большинство людей к вашему возрасту превращаются в законченных циников. Вы сохранили интерес к жизни — это совсем неплохо.
