— Смеешься? — удивился он вопросу.
— А че?
— Как это че? — засмеялся он, — Если их взрывать, то только так, чтобы даже подвал открытым остался, а это уже никакого тола не напасешься. Если просто дом завалить, то добьешься только того, что в подвале вечная тень заведется. И Тьма придет. А ты хрен чего сделать сможешь, потому как все завалено и это место не просветишь. Сам себе навредишь. Так, разбираем старый жилфонд помаленьку, но это надолго.
Во как… и верно. Ступил я чего-то. Ну мне простительно, я вообще пока не уверен, что все вокруг — реальность. Может быть меня там током дернуло, и я в коме где-нибудь в больнице? Как знать, как знать… Иначе придется смириться с мыслью, что угодил в фильм ужасов. А Елена сейчас милицию вызывает, куда пропал мужик вместе с сараем… Ой, ой, ой… об этом и подумать-то страшно. Как бы с ней чего не случилось от такого явления.
— Ты чего? — скосил на меня глаза Федор.
— А что?
— Да как-то ты в лице переменился.
— Да прикинул, что там сейчас дома…
— Жена, дети?
— Почти жена. Вторая. Дите взрослое уже, и с первой женой живет. В разводе мы.
— Это у тебя. А тут и детных отцов-мамаш хватает, прикинь, каково им было? Но справляются как-то, куды денешься. Вон, граница жилого сектора впереди.
Жилой сектор заметно отделялся от нежилого. Хотя бы тем, что включал в себя, как я понимаю, все каменные дома Углегорска, а также тем, что вокруг него была самая настоящая полоса отчуждения. Не поленились, снесли дома до земли метров на сто от серьезного забора из колючей проволоки, напоминающего скорее ограждение перед окопами у Вердена. Не жалели колючки.
— Откуда столько проволоки? — не выдержав, спросил я.
— Здесь делают, металлисты. Чуть не основная продукция.
Проволочный забор прерывался настоящей крепостью. Вполне серьезный дот с бойницами для пулеметов на уровне второго этажа, с площадкой для караульных на крыше. По краю прожектора, снизу ворота стальные. Дальше, за ограждением, стоит небольшой танк или бронемашина со спаренными ДШК в башне. Последний довод, наверное.
Грузовик неспешно заехал в отстойник КПП, ворота сзади закрылись, а спереди пока открываться не спешили. Из дота вышел офицер в форме и фуражке, с таким же ППШ на плече, как у Федора. Я обратил внимание на форму — все вроде похоже на нашу старую, но с отличиями. И бриджи не такие широкие, и гимнастерка до самого низу расстегивается, и лейтенантские погоны мягкие, тряпочные, откидные на пуговице, и воротничок отложной, без петлиц. И солдаты не в пилотках, как у нас принято, а в таких как у Федора небольших кепочках-фураньках.
